Я говорил горячо, но видел, что Медведев мне внимает.

— На чём ты должен зациклиться, так это на защите своих родных и близких, на восстановлении рода. А месть, дорогой мой, — это блюдо, которое подают холодным. Ты обязательно этим займёшься, но позже. Без горячки, без нарушений закона. Я хочу, чтобы ты помнил об этих словах, когда ты выйдешь, неважно как: реабилитированным или помилованным. Ты меня понял?

— Я понял, — кивнул Гризли. — Но на самом деле очень благодарен тебе, что ты это сейчас так сформулировал и сказал. Наверное, мне не хватало именно этих слов.

— Да брось, — кивнул я. — Мне самому когда-то не хватало именно этих слов. Чтобы эта простая истина до меня дошла, мне пришлось разок сдохнуть. Так что желаю тебе учиться на чужих ошибках. Успокойся и научись трезво мыслить перед принятием решений. Горячность в нашем случае ни к чему хорошему не приведёт. У нас мирных задач пруд пруди, но и оружие мы не зачехляем и на стеночку не вешаем. Моя помощь на том, чтобы вытащить тебя, не заканчивается. Я буду помогать тебе, а если ты захочешь, то сможешь быть и вовсе рядом со мной. Такое приложение. В любом случае, один после выхода ты не останешься. Рароговы и фон Адены поддержат Медведевых.

— Спасибо, — непривычно серьёзным голосом ответил Гризли. — И да, насчёт возрождения клана, ты полностью прав. Они нуждаются во мне.

— Ну так и я прошёл то же самое, — сказал я. — Пришлось потерять всю семью… — я произнёс это шёпотом. — Чтобы вернувшись во второй раз, сосредоточиться на её спасении. А месть — это дело десятое. В первую очередь семья и близкие. Это они должны всегда быть у тебя на первом месте.

Земовит покачал головой, но уже ничего не ответил.

— Так что жди. Я уверен, осталось недолго. Несколько дней или недель по сравнению с теми годами, что за спиной — это ерунда. Ты не дёргайся. Всё будет хорошо. Я свои обещания выполняю. И да, вопрос твой сейчас находится на рассмотрении на самом высшем уровне. Помни об этом.

— Кстати, да, — Гризли снова широко улыбнулся. — Я же с сестрой уже виделся. Выглядела она, конечно, ужасно, но она мне рассказала о той роли, которую вы сыграли в изменении ситуации, сложившейся в институте благородных девиц. Я тебе только за одно это по гроб жизни благодарен.

— Слушай, Гризли, — сказал я, — для меня это дело чести. Ну вот, если бы ты знал, что подобное с девчонками происходит, ты сделал бы что-то как-то иначе?

— Да нет, конечно, — кивнул Гризли. — Может быть, не так изящно, но постарался бы сделать то же самое.

— Ну вот, тем более, — продолжил я, — сейчас там и твоя сестра, и моя сестра теперь там будет учиться. И даже сестра того же Голицына тоже там оказалась.

— Ого, а вот это уже сюрприз, — ответил Гризли, глядя на меня. — Я-то думал, что Голицыны живут в шоколаде, припеваючи, так сказать, после того как их подкупили.

— Знаешь, жизнь очень изменчивая штука, — ответил я. — Иногда ты на коне, а иногда — извини за выражение «под конём». Поэтому поверь, у Голицыных сейчас ситуация ненамного лучше, чем у тебя. Они тоже барахтаются, как могут.

— Занятно, — проговорил Гризли. — Не знал.

Затем мы ещё немного поболтали на отвлечённые темы. Гризли рассказывал какие-то байки со стены, а мы с Тагаем слушали. А после этого мы распрощались, оставив Гризли в отличном настроении и с надеждой на то, что скоро для него неправомерное заточение закончится.

Вернувшись от Гризли, я понял, что до отъезда с отцом мне нужно будет сделать ещё несколько немаловажных дел. С тем я и пошёл к Заре. Демоница смотрела на меня открыто и с интересом, видимо, думая, какие ещё сюрпризы я ей преподнесу. При этом на губах у неё играла озорная улыбка.

— Ну, что, Адениз? — сказала она. — Опять меч тебе одолжить?

— Нет, — покачал я головой. — Нужно кое-что другое.

— Так-так-так, — Зара стала серьёзной. — После вашего так называемого свидания сестра второй день сама не своя ходит. Ты ей чего такого сделал или сказал?

— Ничего такого я не сделал, — ответил я. — Ей всё понравилось.

— Ну, отлично, — ответила Зара. — И что ты теперь от меня хочешь?

— Я хочу, чтобы ты помогла мне освоить технику призыва, — ответил я с максимальной серьёзностью.

— Ты же уже кого-то призывал там, — Зара развела руками, затем поняла, что я не шучу, и проговорила: — Так, призыв кого тебе нужно освоить?

— Призыв демонических сущностей с нижнего плана, — проговорил я.

— У тебя же есть Резвый, эта несдержанная на язык, но бесспорно обаятельная сволочь, — удивилась демоница.

— Мало, — ответил я. — Мне нужна ещё одна особь, желательно женского пола.

— Это ещё зачем? — усмехнулась Зара. — Чтоб твоему Резвому было с кем покувыркаться?