Я откинулся назад, голова слегка кружилась, картинка перед глазами расплывалась и взгляд было трудновато сфокусировать. Раньше Возвышение проходило почти незаметно, но тогда и сфер было меньше, и я был только в начале своего развития.

Выехавший из кустов Валли издал короткую звуковую трель, привлекая к себе внимание.

— Хозяин, один из вновь прибывших очень настойчиво просил о встрече с вами. Выяснив суть вопроса, я счел возможным привести его сюда. Готовы ли вы его выслушать, или мне отвести посетителя обратно на берег?

В принципе, время есть. После проведенных изменений лучше немного посидеть, постепенно адаптируясь к улучшениям. Так что почему бы и нет. Послушаем, чего там хочет капитан Роджерс. Все-таки ему завтра предстоит самый сложный в его жизни поход.

— Приведи, — отдаю команду своему дворецкому, потянувшись за кувшином и двумя бокалами для вина. Такие разговоры лучше вести не на сухую.

Валли выехал из-за кустов, и, на удивление, следом за ним шел вовсе не капитан, а толстячок, еще днем угрожавший мне пистолетом. Подойдя ближе, он, старательно контролируя голос, произнес:

— Сэр, я хотел бы принести вам свои извинения за недавнюю грубость, — последний шаг Мэтью, приведший его под крышу беседки, оказался коротковат, и он застыл в не самой удобной позе. — Теперь я немного больше разобрался в произошедшем и понимаю, что должен быть благодарен вам за то, что вы нас оставили в живых и разрешили, пусть и на время, стать гостями вашего дома.

Толстяк старался говорить степенно и размеренно, но его высокий голос неприятно ввинчивался в уши. Окинув критическим взглядом бледное, одутловатое лицо, выставленный вперед подбородок, приподнятые брови и застывшие напротив карманов брюк руки, я непроизвольно хмыкнул. А он неплохо держится для того, кто по-настоящему напуган и не находит себе места от тревоги.

— Извинения принимаются, — ответил я, отсалютовав бокалом с вином. — Вы можете присесть и спросить то, что вас волнует. Постараюсь по мере возможности помочь и ответить.

— Спасибо.

Сглотнув, мужчина присел за стол и поправил бесполезный теперь браслет связи. Чтобы его немного успокоить, я придвинул ему бокал с вином.

— Угощайтесь, это немного уменьшит волнение и поможет собраться с мыслями.

— Благодарю.

Мэтью, подхватив бокал, одним залпом его выпил. И, набравшись храбрости, наконец посмотрел на меня прямо.

— Скажите, каковы наши шансы выжить после того, как мы покинем это место?

Я неопределенно пожал плечами, даже не зная, что толком сказать. Никогда о таком не думал.

«Если все взвесить, то от шести до восьми процентов, — подсказала мне Тайвари. — И это без учета технического состояния их плавательного средства и запасов топлива на борту».

В принципе, с такой оценкой перспектив я плюс-минус был согласен, поэтому и озвучил цифры вслух.

Колахер от услышанного невольно отшатнулся, а потом понуро качнул головой.

— Я думал, у нас на успех хотя бы процентов пятнадцать будет…

— Увы, — я невольно развел руками. — Море Неожиданностей путешествует не только по обитаемым мирам, вполне возможно оно сейчас находится на планете, где полностью отсутствует разумная жизнь. Плюс нельзя исключать, что оно может переместиться туда, где обитают нечеловеческие расы, а они, как правило, агрессивно настроены к существам нашего вида, особенно беззащитным. А еще надо помнить про всевозможные болезни. Какая-нибудь безобидная для местных бактерия или микроб могут оказаться смертельно опасными для вас при контакте, или атмосфера планеты окажется непригодной для дыхания. Ну а даже если вам сильно повезет, и вы встретите людей, они могут просто перебить вас из желания завладеть вашими вещами или в силу того, что вы друг друга не поймете. Максимально высокие шансы на выживание у вас, если встретите представителей высокоразвитого общества. Но цивилизации такого типа достаточно редки в Радуге миров. В общем, если повезет, то сможете выжить. Во всяком случае, тогда при встрече вас, скорее всего, не убьют, а хотя бы попытаются понять, кто вы и что здесь делаете. Валли перед отплытием выдаст вам памятку с рекомендациями по выживанию.

— Я понял вас, сэр.

Мэтью, опустив голову, смотрел на свои ноги, мрачно обдумывая то, что услышал.

— Я хотел вас попросить о другом, но сначала должен спросить. У вас когда-либо были дети, сэр?

И, увидев отрицательный кивок головой, продолжил говорить:

— Ты их любишь больше себя и готов сделать все, чтобы они остались живы. Я прошу, если это возможно, оставить мою дочь Кристину здесь. Она девушка не глупая, красивая, вы сами могли видеть ее в лесу. Она могла бы быть для вас полезна в любом качестве: служанки, домохозяйки или наложницы, как вы сами того пожелаете.

— Неожиданно, — я приподнял бровь, не зная, что сказать на это, слегка растерявшись. — Вы, ее отец, готовы так запросто отдать ее неизвестно кому…

— Я аналитик, — устало вздохнул мужчина, привычно протерев лысину платком. Всю жизнь я работал с фактами, просчитывал риски, анализировал вероятности, предсказывал наступление тех или иных событий. В тридцать из младшего брокера я стал начальником отдела, в тридцать восемь — получил признание как финансовый аналитик, в сорок пять стал партнером одной из крупнейших брокерских контор нашего региона. Всю жизнь я работал с цифрами и данными, и главное, чему меня научила жизнь — это то, что нельзя игнорировать реальность, ее нужно принимать такую, какая она есть, не приукрашивать, не подстраивать под свое видение и желания, только голые факты. И я понимаю, что выжить у нас шансов практически нет. Какие бы планы ни строили Роджерс и те рыбаки, им не суждено сбыться, а раз так, я как отец должен сделать все, чтобы мой ребенок выжил. Вы хороший человек, я умею разбираться в людях, а значит и моей девочке будет лучше с вами, чем со мной. И не важно, что я чувствую и как к этому отношусь, я хочу, чтобы она была жива.