— Свою судьбу я изменить не в состоянии. Это не моя компетенция. Но я знаю, что освобожусь отсюда, и уже скоро. И я знаю, когда это произойдет, но ты все время только ухудшаешь все дело. Ты сам все портишь. Я даю тебе шанс, но ты отталкиваешь его. Завтра твои желания исполнятся. И перестань подмешивать мне в воду всякую дрянь. У меня голова от нее тяжелая. Верни мне папку.

— А что там, в этой папке? Там ведь расчеты одни идиотские. Чего это ты так распереживался?

— Там расчеты, которые не должны попасть в чужие руки. Я был обязан их уничтожить, и не успел. Верни мне папку.

— Ладно, посмотрим. Ты сначала расскажи, что за расчеты такие.

— Отвяжись.

— Может, расчеты продать можно?

— Да, конечно, продать можно, если покупателя найдешь. А как только ты найдешь покупателя, жизнь твоя безвременно оборвется. И не только твоя. Ты просто не успеешь стать богатым и независимым. Верни папку.

— Ладно, я подумаю.

В больнице было невесело, пахло дезинфекцией и каким-то особенным духом нездоровья. Марья и Тоня ждали врача. Рядом стоял Печкин и страдал.

— Как она? — жалобно спросила Тоня. — Что говорят врачи?

— Точно не знаю, но в «скорой» она дышала. Видимо, переломы и сотрясение, не знаю, что еще, — Печкин совершенно охрип от переживаний. — Я найду эту скотину, переломаю ноги, руки, а потом засажу по полной программе.

— Я не могу стоять просто так, надо действовать. — Машка подошла к окошку и с нажимом заговорила: — Как Галкина? Когда к нам выйдет врач, пожалуйста, подскажите?

— Ничего не знаю, ждите врача, — от дежурной веяло холодом.

— Вот, возьмите, только узнайте хоть что-нибудь. — Сергеева протянула в окошко купюру, и деньги моментально исчезли.

— Я попробую выяснить, — смягчилась дежурная и куда-то ушла.

Мария деловито подошла к Тоне и успокаивающе сказала:

— Не дрейфь, она поправится, я уверена. Сейчас нас просветят.

— Это я во всем виноват. Один я. Она обиделась на меня, а я за сигаретами кинулся, — глухо бубнил Печкин.

— Нет уж, вы тут ни при чем. Не расстраивайтесь так, все обязательно будет хорошо. — Марья нервничала и не знала, как успокоить себя и других. Кроме этих избитых фраз, ничего подходящего она сказать не смогла.

Время текло медленно и печально. На улице лил дождь. В вестибюле уборщица возила грязной тряпкой по полу и громко ворчала.

— Девушка, да, вы. Подойдите, — позвали Марью.

— Прогноз хороший, говорят, в рубашке родилась ваша родственница. У нее сотрясение и перелом ноги. Скоро выйдет врач и подробно все расскажет.

— Когда это скоро? — радостно поинтересовалась Марья.

«У нас о скоростях разные понятия», — подумала она.

Медработница пожала плечами. Видимо, ответ на этот вопрос выходил за рамки денежного достоинства предыдущей купюры или дежурной просто надоело напрягаться.

Машка обернулась к своим спутникам и закричала:

— Я же говорила, все будет хорошо! Будем ждать врача, обещали, что он скоро будет.

Антонина и Анатолий Михайлович переглянулись.

— Мы и так ждем врача, — удивленно возразила Тоня.

— Нет, теперь мы ждем конкретно положительных прогнозов и возможности отблагодарить этого замечательного доктора, всем понятно? — Машка победоносно улыбнулась и повела плечами как цыганка, напевая при этом Марсельезу.

Теперь ожидание уже не было тягостным. Они постояли на улице под зонтиком, потом вернулись в холл, и наконец появился доктор. Врач был строг, хмур и явно торопился.

— Родственники? — грозно вопросил он троицу.

— Да, то есть почти, — быстро сориентировалась Маша.

— У больной… м-м-м… — Галкиной — простой перелом ноги и сотрясение мозга средней тяжести. Больная в гипсе, просьба навещать ее в приемные часы, динамика положительная.

— Подождите, доктор, не так быстро, что за перелом, какая динамика, расшифруйте, пожалуйста, — выпалила Марья и сунула деньги доктору в карман халата. Тоня и Печкин стояли в ступоре. Скорость, с которой общались доктор и Мария, была для них недоступна.

— Вы что, я не возьму! Все! Мне некогда. Завтра все вопросы к лечащему доктору. Завтра — все вопросы, — врач запихнул деньги назад Сергеевой, отшатнулся и бегом припустил к лестнице, хотя в холле был лифт.

Марья и Антонина переглянулись и удивленно воззрились на место, где только что стоял доктор.

— Быстро бегает. И денег не взял, странно, — прокомментировал Печкин.

Врач испарился. Все произошло мгновенно.

— Ладно, завтра придем, Олечку навестим, и уж лечащий врач нам на все вопросы ответит. Слава богу, Олька жива и прогноз положительный. По крайней мере, я так поняла доктора-молнию, — задумчиво сказала Мария и почесала голову.