Марек сжимает ногами брюхо коня и осторожно направляет его через толпу. Время от времени трубят трубачи и герольд громким голосом требует освободить место для проезда пану Иржи из Кунштата и Подебрад и его свите. Что должно было бы последовать за этим? Народ должен бы остановиться, замереть и выразить свое почтение. Но это случается редко. И выражают почтение скорее какие-нибудь замарашки, чем знатные вельможи. Разболтанность людей после десятилетий внутренних войн удивительна. Противятся любому порядку, противятся разуму. Это сопротивление может умерить только светская власть вместе с обеими церквами [9] . Из-за этого по городу ездит конный вооруженный патруль, а сборщики налогов шмыгают в толпе по двое. Священники изрекают в своих проповедях: не проявляйте слишком много любопытства к учению бога! У него на земле есть свои наместники. И это мы.

Пан Иржи смотрит по сторонам с несколько деланной улыбкой, но его паны хмурятся. Они начинают сомневаться в гордости Иржи, а может быть, и в его военных способностях. Господи боже, зачем все это они должны терпеть? Сколько оскорблений им придется еще вынести? Иржи ничего не объясняет и не оправдывается перед ними. Он обладает особым даром — знать все наперед. И так будет всегда — всю его жизнь. Марек несколько меняет свое мнение о нем. Раньше он думал, что Иржи важный и строгий. А теперь видит, что он простой и веселый.

Свита проехала улицу На Латране, завернула к староместским воротам св. Амброзия, пробралась сквозь толпу на улице Целетной и сейчас въезжает на Староместскую площадь. Ян Пардус показывает пальцем направо. Прага — спокойная сердцевина королевства. Староместская площадь — оживленная сердцевина города. Марек смотрит, и на лице его — улыбка восхищения. Широкая площадь, лавки с товарами, группы оживленных людей в шляпах и беретах, позорный столб, клубящийся золотистый воздух. Позади, перед купеческой усадьбой Тын, которая пока еще не украшена башенками, расположен храм девы Марии. Впереди виднеются двухэтажные дома, коренастые и прочные, словно построенные на века.

Чешское королевство ничто не может сломить, думает Марек. Оно нуждается только в сильном короле. Эта его мысль не оригинальна. Она приходит в голову и многим другим. Но как заставить маленького принца расти быстрее? Как воспитать его настоящим королем?

Они проезжают фруктовый рынок, под арками горы всяких товаров. Улицы здесь еще уже, кони крупами касаются каменных стен, не оставляя места даже для струйки воздуха. На Ржетезовой улице им дружески подмигивает дом Бочека. Широкие ворота проглатывают сразу весь эскорт. Шум врывается в обширный двор. От улицы двор отделяют дубовые ворота. Это значит, что здесь меньше шума.

Наконец размеренный говор сменяется криками команды, паны спешат в парадные покои, коням разносят воду в ушатах, а для воинов и службы — в кувшинах, начальники совещаются, где расквартировать войско и как расставить стражу.

Ян Пардус придирается ко всем. Он даже вступает в спор с домовладельцем Якубом Шиндлером, мужчиной грубым и задиристым. Пардусу необходимо сорвать на ком-то злобу. Шиндлер же готов драться по любому поводу. Сейчас его раздражает хмурое воинственное лицо Яна Пардуса.

Они вытаскивают мечи, хватаются за оружие и другие. Марек на стороне своего начальника. Он готов проткнуть каждого, кто заденет Пардуса. Перед входом в дом пан Иржи, услыхав звон оружия, поворачивается, спокойно чертыхается, и мечи тут же исчезают в ножнах.

— С нами он готов драться хоть сейчас, — замечает старый Пардус и дружески подмигивает распалившемуся Мареку. — Посмотрим, что он будет делать, когда попадет в настоящую переделку.

— Рискует, — отвечает Марек и яростно сверлит глазами рослого сильного мужчину.

— Оставь его, — ворчит Пардус.

Марек располагается в маленькой комнате на первом этаже, чтобы быть поблизости от своих людей. Он заботится о них, старается, чтобы никто не был обижен, чтоб все были накормлены, у ворот выставляет по два дозорных. Теперь, когда стемнело, на стенах колеблются блики от факелов, шум понемногу утихает. До сна у Марека есть еще немного времени. Он моется, бреется, ест... и размышляет: «Я — в Праге! Невероятно! В это трудно поверить. Воздух наполнен тишиной, в которой гулко разносится звон вечерних колоколов. Где сейчас Андела? Наверное, недалеко. В какой-нибудь крепости Старого Места. Но где?»

«Я близко и жду тебя», — отвечает Андела.

«Я такой же, как прежде», — заверяет ее Марек.

«И я не изменилась».

«Почему мы не вместе?» — беспокоится Марек.

«Каждая минута моей жизни знает, как я тебя жду».

Марек засыпает с сознанием вины. Он медлителен, он опаздывает и дает времени незаметно ускользнуть. Он хочет владеть собой, но пока что чувства владеют им. Он молод, он недостаточно решителен, чтобы завоевать свою любовь. А ведь он мужчина и носит оружие.