— М-милая… Не надо! — Лорд Крофт смертельно побледнел.

Самуэль, в отличие от внучки, был магистром [4] и смог считать ауру гостей Гугота. За всю свою жизнь Лорд вживую видел только одного апостола Иссу. А здесь, на краю разведанного мира, их оказалось сразу трое.

— Опять белобрысым обзывают, — Каладрис тяжело вздохнул.

— Эй-эй! — Шейла замахала руками, привлекая внимание Охотника.

Дед попытался было урезонить внучку, но та ловко вырвалась из его хватки и рванула к делегации гостей.

— Дядька… То есть уважаемый сэр! — Шейла, сверкая глазками, встала около Каладриса. — Вы же тот… Пилот во! Который звездолёт Чака Норриса водит?

— Можно и так сказать, — Каладрис холодно глянул на Гугота.

Дракон торопливо замахал руками. Мол, «я никому ничего не рассказывал».

— Я же говорила, дед! — в глазах Шейлы загорелся огонёк азарта. — Есть у него звездолёт! И Древнее Божество в питомцах.

— Кхем! — кашлянула каменная стена. — Мы друзья, вообще-то! Сударыня, запомните уже.

Каладрис шикнул на стену, и та затихла. Лорд Крофт выпучил глаза, вообще перестав понимать, что происходит.

— А ты, дылда! — словно сыщик, Шейла указала на Гуладора. — Любишь, когда девушка большая.

— Чви-и-и! — орк-гигант захохотал. — Все орки любят больших самок. Хорошего орка должно быть много.

Внучка Крофта несколько секунд смотрела на Дуротана. Великий вождь сохранял молчание, внимательно рассматривая дитя.

— Вау! — на лице Шейлы проступило изумление. — У вас есть целый мир для орков! А вы там самый-самый главный.

Внучка Крофта не отличала в видениях прошлого от настоящего и будущего.

— Чви… Какое умное дитя, — Дуротан расплылся в довольной улыбке. — Как тебя зовут? Назову там в твою честь город. Или гору? Нет, лучше сразу материк-чви.

— Вы только с тётей не деритесь, — Шейла вдруг за секунду погрустнела. — Она вас бить не хочет.

— ЧТО-О-О-О?? — Дуротан едва не взорвался от возмущения.

Юджех вовремя положил руку на плечо великого вождя. Во взгляде Мудрейшего читалось: «Нельзя! Здесь дети».

Шейла, ничего не говоря, вдруг обняла Юджеха за пояс, будто перед ней не незнакомый орк, а любимый дедушка.

— Я во сне видела, — девчушка шмыгнула носом. — Вам с той тётей было тяжело. Но сейчас всё в порядке. И потом тоже всё будет в порядке. Вы только этого дядю «ЧТО-О-О» от него же самого защищайте.

Каладрис, удивлённо вскинув бровь, уставился на Шейлу. Затем перевёл взгляд на Лорда. Тот одними губами прошептал: «Родовой дар — „Провидение“. Нельзя ей говорить». Охотник кивнул. Видевший это Дуротан недовольно фыркнул, но на девицу стал поглядывать с уважением.

Шейла, стерев выступившие слёзы, чуть не высморкалась в одеяния Юджеха. Взгляд девчушки остановился на Каро.

— Скучная тётя, — внучка Лорда махнула рукой на апостола [9]. — Вы, наверное, всё время жили среди тётенек? А потом небось пришёл белобрысый принц и сказал: «Нет времени объяснять! Садись и поехали». А потом бац, и вы с ним в звездолёте. Ску-у-у-учно.

Открыв рот от изумления, Альмера Каро уставилась на Шейлу, перевела взгляд на Каладриса. Тот покачал головой, как бы говоря: «Нет, она про домен не знает. Нельзя ей говорить».

Шейла посмотрела на Котзиллу, потом на Гугота. Патриарх напрягся, зная непростой характер дракона-одиночки.

— Вы с ним друзья, да? — внучка Крофта указала на апостола тьмы. — Этот дядька такой бац-бац и решает все проблемы. А потом, задрав хвост, уходит. Типа «Крутые парни не смотрят на взрывы».

— Хм? — Гугот.

— Хм! — Котзилла.

Драконы переглянулись. Время для этого разговора ещё придёт. У Хидео и впрямь имелся должок перед родом Дадэнфел.

Перестав шмыгать носом, Шейла направилась к родному деду. Лорд поймал внучку, когда та вдруг вспыхнула маной и стала заваливаться.

— Инициация одарённого, — Каладрис улыбнулся одними уголками губ. — Поздравляю. Если надо, я могу позвать хорошего целителя.

— Б-буду благодарен, — выдавил из себя Лорд, не веря в то, что видит собственными глазами.

Никто в роде Крофт не верил, что Шейла вообще способна пробудиться. Результаты обследования показывали около нулевую вероятность. Видимо, появление сразу трёх апостолов бога-дракона что-то изменило в судьбе внучки.