Каладрис что-то пощёлкал в интерфейсе, и вскоре рядом с ним появилась Хомячкович.

— Где пациент? — целительница, боевито оглядевшись, сразу заметила Шейлу. — Так, милая! У тебя спонтанная инициация… Не переживай. Всё в порядке. Раскрытие сосуда души прошло в пределах нормы. Сейчас у тебя прокладываются новые каналы энио, связывающие душу с духовным телом. Появятся новые ощущения. Начнёт всякое чудиться. Возможны галлюцинации…

Лорд Крофт заплакал, держа внучку на руках. Шейла, будто ничего не слыша, неотрывно смотрела на Каладриса.

— Холодный снаружи, но на самом деле добрый, — произнесла она и улыбнулась, будто увидела нечто недоступное другим. — С бережно хранимой пустотой внутри… Твоё самое сокровенное желание скоро сбудется, Охотник.

Сказав это, Шейла улыбнулась и вдруг потеряла сознание.

— Сенсорный шок, — Хомячкович указала Лорду на ближайший диван. — Аккуратно кладём туда.

Кто бы знал, каких трудов стоило Каладрису сохранить невозмутимость. Находясь в лёгком потрясении, он секунд десять не мог вымолвить ни слова.

Мир Солэнберг, материк Лемурия

Резиденция клана Дадэнфел

Кто бы знал, каких трудов стоило Каладрису сохранить невозмутимость. Секунд десять не мог вымолвить ни слова.

— Кхем! — дракон Гугот, будучи хозяином кабинета, напомнил о себе. — Всё в порядке?

— Да… Да, в порядке, — Каладрис тряхнул головой. — Эти же слова сказала мне одна Леди… А потом её не стало.

Патриарх Дадэнфел сначала улыбнулся, но, услышав конец фразы, сразу же поник. Мир долгоживущих совсем не так прост, как кажется на первый взгляд. Тот же Фейрин-Котзилла уже полвека должен услугу Гуготу. И ничего — долг ждёт. Суть в том, что у некоторых инцидентов и шрамов на душе нет срока давности.

— Неловко вышло, — Дадэнфел, поморщившись, отвернулся.

— Не то слово, — Каладрис повернулся к Хомячкович, хлопотавшей над юной пациенткой. — Мне понадобится информация о владельце дара. Скажу так… Бог-дракон приглядывает за судьбой тех, кто видит больше, чем доступно остальным.

Гугот улыбнулся, но не успел ответить. Дверь в его кабинет без стука снова отворилась, впуская внутрь непрошеного гостя.

Орк со скрюченной спиной в одеждах шамана буквально ввалился внутрь.

— Я ждал час-чви! Я… Великий Гробозуб, избавитель Аквитании от сложнейших проклятий… А вы впустили к Гуготу-чви кого-то вперёд меня.

Малефик! Тот самый специалист по проклятиям, которого когда-то Довлатов спас от казни, устроенной Далинэ Дадэнфел. Само собой, Дуротан и Юджех о хамоватом орке ничего не знали. Но вот словечко «Великий» резануло слух.

Гуладор, «Мудрейший» и «Недвижимый» молча переглянулись и, не сговариваясь, направились к Гробозубу.

В глазах Дуротана читался лёгкий намёк на уважение.

— Чви-чви… Всего лишь старший магистр [5], а уже Великий… Кто тебя признал? Круг шаманов, целителей или ремесленников?

— Нет-чви, — Гробозуб зло сверкнул глазами. — Как смеешь ты…

Мгновение, и малефик бледнеет, считав ауру орка перед ним. Архимаг [8]! Да ещё и антимагической стихии.

— Ой.

— Какое ещё ой? — Юджех нахмурился. — Тебя признал Великим круг мудрейших орков Солэнберга?

Ощутив ауру архонта [6] у «Мудрейшего», малефик сглотнул и невольно сделал шаг назад.

— Нет-чви. Какой ещё круг мудрейших?

— М-мудрецов! — прорычал Гуладор, нависнув трёхметровой горой над незваным гостем. — Мудрейшие орки-чви из твоего племени, что дают совет вождю. Не они? Тогда тебя, чви-чви, признал круг Великих Воинов?

— Н-нет, — проблеял Гробозуб, съёживаясь под взглядом орка-великана.

Дуротан довольно зачвикал, не то смеясь, не то удивляясь Гробозубу.

— Надо же, чви-чви! Значит, тебя, старший магистр [5], признал круг вождей орков Солэнберга? Если так, то я сегодня же брошу тебе вызов.

Гробозуб весь сжался, ощутив шлейф силы архимага-антимага [8], исходящий от Дуротана. Она подавляла все стихии вокруг, даже в неактивном виде.

— Нет, уважаемый чви-чви, — Малефик инстинктивно сжался. — Вы меня не так поняли. Меня никто не признавал…

Холодная ярость прокатилась по всей резиденции Дадэнфел. У трёх весьма могущественных драконов, находящихся в кабинете, волосы встали дыбом. Великий вождь, «Мудрейший» и даже обычно тихий Гуладор смотрели на Гробозуба… Как на врага всего орочьего народа.