Судя по сноровистым движениям, душа графа Голубицкого уже не в первый раз скидывала душу Садовникова с обрыва.

— Возвращайся поскорее! — Семён Андреевич плюнул вдогонку. — Я жду! — и тут: — О! — заприметил меня.

Наедине с собственным убийцей граф явно раздухарился и отпустил тормоза, но с моим появлением вдруг резко взял себя в руки. Снова стал спокойным, взвешенным и излучающим эту свою истинную бояристость.

— Благодарю, — граф протянул мне руку. — Спасибо, что сдержал слово, Харламов.

— Да не за что, — улыбнулся я. — Не могу сказать, чтобы это было очень трудно.

— Не скромничайте.

— Да я и не пытался даже. Другое обсудить хочу. Предлагаю вам выбор, Семён Андреевич. Если вы хотите всласть поиграться с князем в пыточной, то придётся немного подождать. К великому сожалению, не могу устроить это прямо сейчас; ослаб. Но если вы уже достаточно отомщены, то предлагаю вам проследовать на перерождение, а князя оставить здесь. Уж кого-кого, а Дмитрия Ивановича точно ждёт взвешивание.

— Хм-м-м…

Тут сверху раздался слабый, но довольно шустро приближающийся крик, и Садовников аки мясная комета рухнул с небес на землю.

— Я могу немного подумать? — спросил граф.

— Да без проблем. Когда мне лучше всего зайти за решением?

Граф задумался. Поглядел на закатное солнце, посетовал что потерялся во времени и что «здесь всегда так», а затем спросил:

— А у вас там сейчас, в настоящем, сколько времени?

— Дело к ночи.

— Тогда заходите по утру, Харламов.

На том и решили. Из метафизики я вынырнул в тот самый момент, когда мы уже подъезжали к стоянке и… чёрт! После приезда из Столицы я не нашёл времени, чтобы сюда заскочить. А зря, по ходу. Только от зажёванного тестомесом Тинки-Винки слышал, что всё изменилось, но даже представить себе не мог насколько.

Во-первых, у гоблинского поселения появилось зарево. Настоящее, блин, городское. Во-вторых, плоты с походными палатками вокруг крепости преобразились в настоящее жильё. Превратились пускай не в избы, но в полноценные такие сарайчики из досок. В-третьих, запах. Привычный болотный букет из тины, мха, плесневой кислинки и сероводорода теперь мерк по сравнению с ароматом свежего хлеба и жареного мяса, которые намертво встали в неподвижном влажном воздухе.

Дальше — крепость. Гоблины реально начали обжигать кирпичи, и кое-где по низу деревянный частокол уже был скрыт под кладкой. Да, кирпич в кустарном исполнении был страшненьким. Грязно-коричневый, с вкраплениями какой-то грязи, но он был!

Ну и самое сильное откровение случилось со мной, когда подъёмный мост рухнул и мы заехали на территорию крепости.

Что было здесь раньше: моя изба по центру вытоптанной поляны, а кругом сплошь гоблинские гнёзда. А что теперь? Срубы, срубы, срубы. От крохотной площади, на которую мы заехали, в стороны расходились настоящие улицы. А в окнах некоторых домов я сразу же спалил электрический свет, что вообще вышка по меркам болотных поселений. Будущее постучало гоблинам в двери…

Да, Лысый Опездол проделал колоссальную работу. И дело даже не в том, что у Андрея было неограниченное по меркам простых смертных количество денег. Он ведь всё это придумал. И, что немаловажно, захотел.

А вот и он, к слову.

Стоит, встречает в компании своих людей. Серьёзный такой, сосредоточенный.

— Ваше Сиятельство! — сперва я помог спешиться Лизе, а потом и сам спрыгнул с оленегатора. — А вы тут, смотрю, город-сад отгрохали! Впечатлён!

— Как прошло? — граф пропустил мою похвалу мимо ушей.

— Не совсем так, как мы планировали изначально, но всё равно неплохо. Глянь-ка воо-о-он туда.

К этому моменту я уже отпустил контроль над зомби Димоном, и тот безвольно повис на упряжи, как марионетка на ниточках. Понять, что за эмоцию испытал Голубицкий глядя на него сложно, — серьёзно, — но явно что пытался сдержаться от ярких проявлений. Несколько секунд внутренней борьбы прошли в молчании, а потом:

— Спасибо, — лысый протянул мне руку.

— Влады-ы-ы-ыка! — тут из-за ближайшей избы выскочил Додя и понёсся мне навстречу.

Интересно… и очень-очень внезапно. Ведь последний раз, когда я видел Верховного Жреца, у него была только одна нога. Точно! Могу поставить на это всё что угодно, и эффект Манделы исключён.

Сперва мне подумалось об альтернативной физиологии гоблинов и о том, что раз уж зеленокожие умеют впадать в анабиоз, то может им и конечности регенерировать под силу? А потом пригляделся повнимательней.

Сэр Додерик бежал на протезе, в котором угадывался жуткий кадавр из швейной машинки, миксера, колышков от палатки и резиновой галоши. И так это всё ловко работало. Колено сгибается, стопа тоже…