Вопрос только: где эта дама? Но, если пользоваться дальше образом, то дама — это, выходит, Пётр Алексеевич. Тьфу ты! Не сказать бы такое вслух. За него весь сыр-бор и может быть.

— Что происходит? — спросил я, подходя к стоящему внизу крыльца Григорию Григорьевичу Ромодановскому. — Где государь?

Да, Ромодановский — боярин. Но вот прямо сейчас думать мне о сословных правилах было недосуг. Я даже примерно начинал догадываться, что именно происходит.

Видимо, не только я один догадался о том, что не всё ладно с тем покушением на Петра.

— Полковник, а ты нешто позабыл, кто есть я и кто есть ты? — ответил мне Ромодановский.

— А ты, боярин, не серчай! Нынче меня беспокоит лишь одно — где государь и что с ним, — решительно говорил я. — А уж после поговорить можно, кто прав, а кто и обижает кого.

— Боярин Матвеев… с ним Пётр Алексеевич, — нехотя сказал Ромодановский.

Ни слова не говоря больше, я направился вверх по лестнице. В меня грозили стрелять как сверху лестницы, так и внизу её. Но я шёл к своему государю.

Надо? Матвеева убью. Понадобится, так и Ромодановского не станет. Это я не говорю о Софье, Хованском и иже с ними. Нечего стращать самого энергичного русского царя. Петра, конечно, ещё учить надо. Наставлять. Вот и начну это делать. Если только меня не застрелят.

Я шёл вперёд, вверх. Десятая… пятнадцатая ступенька…

— Полковник, спустись! Стрелять стану! — закричал боярин Языков.

Я ничего не отвечал. Я лишь преодолевал одну за другой ступени. Спуститься? Нет, либо поднимусь и войду в палаты, либо погибну. Но вниз — ни шагу.

ТОМ 2: https://author.today/work/481749/edit/content