Я не хочу, чтобы он чувствовал себя виноватым, и не хочу, чтобы он мне что-то давал. Я хочу, чтобы он попросил, потому что ему невыносима мысль о том, что он будет без меня. Потому что я тоже начинаю это чувствовать. У него есть другая жизнь, так как же я могу просить его остаться? Русалка не будет здесь долго. Я буду убита горем, если потеряю её, но думаю, что Лиам без труда меня восстановит.

— Я спросил тебя, потому что это не может закончиться. Думаю, мы оба чувствуем, что происходит. То, что у нас есть, не похоже ни на что, что я когда-либо испытывал, и я не хочу тебя отпускать. — Я улыбаюсь ему. Услышав это, я понимаю, что продать это место будет намного проще.

— Хорошо. Я поеду с тобой. Я имею в виду, что мне нужно кое-что уладить здесь, и я должна убедиться, что с Питером всё будет в порядке, но я поеду с тобой. Если ты пообещаешь, что мы будем приезжать сюда как можно чаще.

Он смотрит на меня какое-то время, и выражение его лица невозможно понять.

— Эй, Никки, тебе звонят. Я заглядываю в дверь и вижу Питера, который сидит за стойкой и протягивает мне телефон. Я отпускаю Лиама и улыбаюсь ему.

— Дай мне секунду, — говорю я Лиаму и иду в вестибюль.

Лиам следует за мной и наблюдает, как я беру телефон у Питера.

— Я подумал, что ты, может быть, захочешь взять трубку. Это мэр, — говорит мне Питер.

Я бросаю взгляд на Лиама, и его глаза расширяются от удивления, напоминая мне, что сегодня он разговаривал с мэром.

— Привет, Марк, — говорю я, прижимая телефон к уху.

— Никки, я собирался зайти к тебе сегодня, но меня задержали. Я хотел договориться о встрече завтра, чтобы поговорить о «Русалке». Мне кое-что рассказали, и я хочу всё прояснить. Я слышу, как он шуршит бумагами, прежде чем продолжить. — Мы знаем, что это место на грани закрытия, и мне жаль, правда жаль, но, в общем, ты же знаешь, что «Роскошный курорт» делает для этого острова. Не нужно бить по руке, которая нас всех здесь кормит. Со временем это всё равно произойдёт.

— Да, — соглашаюсь я, потому что что ещё тут скажешь? Я не очень-то хочу сейчас ссориться с мэром. К тому же я уже решила продать дом. — Если хотите, приходите завтра около полудня, и мы поговорим.

— Тогда до встречи. На этом мы оба заканчиваем разговор.

Питер и Лиам смотрят на меня и выглядят обеспокоенными. Я протягиваю руку и беру Питера за руку. «Я не хочу, чтобы ты о чём-то беспокоился, я собираюсь продать «Русалку». Я обещаю, что у тебя всегда будет где остановиться, и мы поможем тебе поступить в колледж».

— Всё в порядке, Никки, — говорит он и притягивает меня к себе. — Я не хочу, чтобы ты за меня волновалась. Я разберусь. Я вроде как знал, что это произойдёт. Я имею в виду, что я работаю за стойкой. Я тоже проверяю некоторые письма.

Лиам перебивает меня, прежде чем я успеваю ответить. «Мы все это выясним. Послушай…»

— Мистер Армстронг! Мы все так переживали, — кричит женщина из прихожей.

Мы все поворачиваемся и видим женщину в костюме, который слишком тёмен для такой погоды. Её чёрные волосы собраны в тугой пучок, и ни один волосок не выбивается из причёски. Она выглядит так, будто находится в зале заседаний, а не в вестибюле «Русалки». И тут я смотрю ей за спину и вижу, что шериф Сайрус тоже поднимается по ступенькам.

— Она была в ярости. Пыталась заявить о пропаже вашего городского парня. Когда она показала мне его фотографию, я пригласил её сюда, — говорит Сайрус с раздражением в голосе.

— Что я должна была заподозрить? — рыдает она.

— Кэти, — предупреждает Лиам. — Я говорил с тобой сегодня утром.

Его тело напряжено, и я вижу, что он зол. Эту свою сторону он показывает всем, кроме меня. Со мной он всегда мягкий и милый. Но с другими он прямолинеен и холоден.

— По твоему голосу я подумала, что тебя, наверное, похитили. В довершение всего, я больше не слышала от тебя ни слова. Ты даже ни одного рабочего письма не открыл! Она говорит это как обвинение. Как будто то, что он не открывает рабочие письма, означает, что он мёртв. — Насколько я слышала, ты хотел поскорее убраться отсюда. Она поворачивается, чтобы посмотреть на меня, и приподнимает бровь. Если бы взгляды могли убивать, я бы уже была мертва. — Вы уже собираетесь продать это место или мы заберём его у вас?

К горлу подступает тошнота. Кто эта женщина для Лиама? В комнате становится тихо, пока Лиам не нарушает молчание.

— Николь, — говорит он, протягивая ко мне руку, но я уклоняюсь от его прикосновения.

— Армстронг, — говорю я, и это слово кажется мне горьким на вкус. — Мистер Армстронг, владелец «Роскошных курортов»? — спрашиваю я, когда всё начинает складываться воедино.

Питер присвистывает. «Это объясняет, откуда у него чёрный «Амекс». Погодите, так это тот придурок, который отправлял вам все эти письма с предложением продать «Русалку»?

Я могу только кивнуть, потому что думаю, что если снова открою рот, то меня стошнит. Но не Питера. Он действует быстрее, чем я успеваю моргнуть. Он перегибается через стол, заносит кулак и бьёт Лиама прямо в челюсть. Лиам ничего не делает. Он лишь отступает на шаг, но не отвечает. Сайрус вбегает и хватает Питера.

— Чёрт возьми, Питер, успокойся. Я не хочу тебя забирать.

— Я не буду выдвигать обвинения, — говорит Лиам, не сводя с меня глаз. Я отворачиваюсь, не в силах смотреть на него.