— Ну, если вспомнить нашу историю взаимоотношений в детстве — то мне сейчас следовало бы сказать, что тебе здесь самое место, после чего развернуться и уйти, — невозмутимо сказал Сареф, — но, учитывая, что в поисках тебя мне пришлось перелопатить половину Островов Теневых Символов, заручиться поддержкой двух нейтральных монстров Высшего порядка и заплатить им легендарным артефактом пятого уровня и своей кровью — будет глупо бросать тебя здесь. Да и дядя обещал награду за твоё спасение, так что…

Повернув голову, Сареф увидел, что на стене висит один-единственный ключ. Разумеется, решётка состояла из металла, полностью гасившего любые Системные умения (он уже сталкивался с подобным эффектом на Глумидане), но вот отпиралась она с помощью самого обычного ключа. Что, впрочем, было вполне логично. Трудно представить вторжение в сооружение подобного рода. Поэтому один небрежный взмах правой рукой — и копия Игнаримха, схватив ключ, вставила его в замок, провернула — и дверь в решётке открылась.

И сразу после этого без лишних слов Джайна выскочила из своей камеры и, бросившись к Сарефу, обняла его и горько зарыдала. И Сареф… испытал довольно странные чувства в этот момент. С одной стороны, он только что продемонстрировал, что его поступками руководил чисто голый расчёт, но с другой… это было похоже на тот момент, когда он в последний раз видел Исмарка и Джайну на кладбище Севрогандских Дьяволиц, где Исмарк рыдал над могилой своей погибшей жены. Не любил ли он Исмарка? Ещё как не любил. Хотел бы лишний раз дать ему пинка? С огромным удовольствием. Но всё же были какие-то моменты, когда даже у него, даже с его предысторией не поднималась рука, чтобы ударить в уязвимое место — даже если обладатель уязвимого места этого заслуживал. Как тогда у Сарефа не хватило духу… вернее, как раз наоборот, ему хватило порядочности не высмеивать Исмарка за его горе утраты, так и теперь он не мог насмехаться над слезами Джайны, которая уже почти смирилась с тем, что её, в самом лучшем случае, сделают постельной подстилкой для местного отребья… если вовсе не принесут в жертву.

— Мне приятны твои нежные чувства — но у нас мало времени, — жёстко сказал Сареф спустя 20 секунд, — к твоему сведению, кое-кто проливает кровь прямо сейчас, чтобы у нас была возможность свалить отсюда. Так что оставим это на потом.

После этих слов он мягко, но настойчиво отстранил Джайну, и даже слегка встряхнул её, чтобы девушка пришла в себя. Признаться, в этот момент ему очень захотелось засунуть кузину в Куклу Ловчий След, и он даже пожалел, что она была занята Хрипунцом.

— ДА! ДА! ВЫПУСТИ, ВЫПУСТИ МЕНЯ ОТСЮДА, ПРОКЛЯТЫЙ МАЛЬЧИШКА, — несмотря на то, что кукла лежала в Системном Инвентаре, голос Теневого Символа всё равно продолжал доходить до сознания Сарефа и сверлить ему мозг, — ТЫ ПОЖАЛЕЕШЬ ОБ ЭТОМ, ОХ, КАК ЖЕ ТЫ ПОЖАЛЕЕШЬ!..

— Уходим, — скомандовал Сареф, тряхнув головой и прогоняя наваждение. Оставалось надеяться, что кукла выдержит силу Хрипунца — и его жажду вырваться. Если она откажет посреди корабля — Герцог и Бакус ему точно спасибо не скажут.

Хим, дабы не пугать Джайну своим присутствием, ещё до входа вернулся в разум Сарефа. Однако в этот момент случилось непредвиденное. На всю тюрьму раздался высокий противный голос:

— Внимание! Пленница высшего уровня покинула свою камеру без согласования! Всё помещение будет затоплено, погибшие — воскрешены в личном поместье Хозяина со штрафом на его усмотрение!

— Похоже, времени у нас нет, — прокомментировал Сареф, — валим отсюда, и быстро!

В это время повсюду раздавались маленькие странные взрывы — и в стенах появлялись небольшие круглые отверстия, из которых внутрь хлынула вода. Кроме того, всю тюрьму стал наполнять резкий противный звук, который бил их по ушам примерно каждые 5 секунд.

Сареф, Джайна и Ансильяш бежали по коридору — причём вёл Ансильяш, который прекрасно запомнил дорогу, и теперь отлично ориентировался. Вода продолжала наполнять коридоры, и пока её было немного, всего по щиколотку — но следовало помнить, что в первые минуты большая часть затопления пришлась на нижний уровень. И потому не стоило обманываться: у них было куда меньше времени, чем могло показаться на первый взгляд.

Когда воды уже было по колено, и перебирать ногами стало значительно труднее — они проходили мимо того самого прохода вниз, куда ушли Орик и Ванда. И, к огромному ужасу Сарефа, именно в этот момент из полностью затопленного этажа вынырнула сначала Ванда, державшая под плечо незнакомую ему женщину, а следом за ними и Орик. Причём выглядели они ужасно: Орик потерял левый глаз, из которого сочилась отвратительная розовая юшка, а у бедной Ванды на правой половине черепа отсутствовала треть скальпа и оторвано ухо. Пожилая женщина, которую они вытянули, хоть и дрожала, но была цела и невредима.

— Что с вами там случилось? — в ужасе ахнул Сарефа.

— Это женщину стерегли похлеще сундука с Радужными Эссенциями, — хмуро ответила Ванда, — какой-то безумный стревлог, сравнимый по силе с носителем хилереми. Силы у него, наверное, не меньше, чем у Теневого Символа! Я не знаю, каким чудом мы его свалили!

— Ага, значит, победили они моего верного пёсика, — снова раздался в голове Сарефа голос Хрипунца, — жаль, жаль… впрочем, от этой крови он слишком быстро спортился… ни на что уже не годился…