* * *

Глава 17

Все смешалось

Аста лежал на одной из пустых тележек, фрагменты тел и экипировка его соратников-уруков — на другой. Раненые опричники (всего трое) разместились поверх боеприпасов — мощности моторов у остальных транспортных средств хватало. Мы отступали из Хтони по той же дороге, что и пришли, и тревожные предчувствия одолевали каждого. Аномалия менялась! Это было очевидно. Черный туман постепенно истончался, таял и исчезал, почва становилась все более топкой, хтоническая фауна, не добитая во время инцидента, продолжала сходить с ума, хаотично перемещаясь по черному лесу. Ощутимо пахло болотом.

На что уж у меня плохо варила голова после того, как я переутомился, спуская Асту с дерева, а и то удалось сложить два и два: эксперимент научников приносил свои плоды, Хтонь преображалась.

— Снимайте противогазы к такой-то ма-а-атери! — скомандовал Голицын. — Подышим ряской и тиной.

— Всяко лучше, чем фильтрованным воздухом, — проговорил Авигдор, снимая резиновую маску. — Я вот чего скажу: природа здесь оживает, йа-йа, натюрлих. Если Миха прав, и жаба сожрала гадюку — нас всех ждут гроссе верандерунген! Я какой-никакой природный маг и чую, какая серьезная перестройка сейчас идет прямо у нас под ногами! Нам следовало бы поторопиться, а поручику — заказать резиновые лодки. А лучше — катера на воздушных подушках вместо броневиков.

— Подтверждаю, — сказал аквамант Марков. — Подземные водные потоки с ума сходят. Надо маякнуть Слащеву, чтобы соорудил что-то вроде дамбы… Форпост на возвышении, но этого может и не хватить…

— Лягушка из Черного Леса организует свое Черное Болото? — удивился Розен. — А так можно было?

— Помнится мне, некто Бабай Сархан из Сколевских Бескид на Балканы тоже Хозяйку пересадил, — задумчиво проговорил Оболенский. — И там такая паучительная история приключилась, что Боже мой… То есть — теоретически это возможно. Обеспечить себе… Э-э-э-э… Наиболее комфортную Хтонь под боком. Комфортная Хтонь — как-то странно звучит, а, господа?

— Ничего не странно, — буркнул Плесовских. — Очень по-российски.

* * *

Мы почти добрались до Бельдягино, вышли на опушку заболоченного леса в виду форпоста, уже и башни было видно. Все почти закончилось благополучно. Оставался какой-то километр или полтора, когда случилась дикая дичь.

Для начала землю размыло окончательно, вода прибывала, и опричники шли по щиколотку в грязище. А тележки и вовсе буксовали, так что остатки боеприпасов пришлось распределить по рюкзакам, а травмированных, кого не смогли подлечить целители — тащили на тканевых носилках. Асту несли вчетвером.

Тележки в итоге бросили, предварительно заблокировав.

— Вернемся, когда вода спадет, — неуверенно сказал вахмистр Плесовских, глядя на наши транспортные средства, завязшие по самые ступицы колес. — Или нет.

Я как раз держался за один из углов носилок Асты, так что забдил момент, когда он очнулся от горячечного состояния, в котором находился. Единственный уцелевший глаз орка открылся — и он горел страшным золотым огнем! Это было очень необычно и офигеть, как интересно.

— О, твое величество, — сказал Аста, глядя на меня. — Ты ее не бойся, она, хоть и страшная, но красивая. Ей помочь надо, а потом она тебе поможет. Ща-а-а всё будет.

И закрыл глаз, и вдруг захрапел — нормальным таким, мощным храпом. Хоть и втирает какую-то дичь, но явно поправляется. И глаз горит — что бы это ни значило… Главное — всё было не зря, парень будет жить, а глаз — ну, что глаз? Ну, имплант какой-нибудь придумает, а если он вдруг шаманом стал или резчиком орочьим, или там вождем — какие еще у них инициации бывают? — то ему вообще на это пофиг будет. Главное — потом его найти и пообщаться: очень интересно, что за фигня там в Хтони произошла? Кто уруков расколошматил по всей Аномалии? Крутые же ребята были, свирепые!

— ВОЗДУХ!!! — заорал кто-то, и крупная тень на мгновение закрыла солнце и грянулась на землю прямо в центре нашего построения.

Ударная волна невероятной мощи разметала опричников в стороны, меня подбросило в воздух, я увидел свои ноги где-то на фоне неба, потом — ветки черного сухого дерева — и потянулся к ним телекинезом. Такая тактика спасла мне жизнь два месяца назад, и я искренне надеялся, что это дерево — мертвое, и я хоть как-то смогу замедлить свое падение. Валяться в больничке с переломами или насмерть свернуть себе шею мне не улыбалось… Все эти мысли пронеслись в голове за секунду.

А потом я действительно рухнул на ветки, больно ударившись ребрами, руками и ногами. Но, кажется, ничего не сломал. Матерщина и сдавленные стоны раздавались окрест, приложило всех, даже маги — наши офицеры — и те пребывали в шоковом состоянии. Голицын — единственный, кто устоял на ногах, но лицо у него было ошарашенным, а из ушей текла кровь.

И виновница всего этого подбиралась к самому дереву, на котором я висел! Офигенно здоровенная лягушенция с короной на башке пучила на меня свои глазищи и, облизываясь, приближалась!