Иван босыми ногами прошлепал на кухню и приготовил себе завтрак — овсяная каша, бутерброд с маслом и сыром и большая кружка чая окончательно привели его в чувство.

Сегодня выходной, и не нужно никуда идти. Иван решил провести день в блаженном ничегонеделании, голова слегка кружилась после вчерашних возлияний, весь мир казался каким-то зыбким и ненастоящим.

Взгляд парня упал на сервант. За пыльными стеклянными дверцами стояли книги. Все их Иван перечитал по несколько раз. Были здесь и научные труды по марксизму, и исследования экономистов и психологов, пропагандирующие коммунизм. У дедушки имелась весьма внушительная коллекция книг пропагандистского толка, Иван в детстве с упоением зачитывался ими, сейчас же он смотрел на томики с тоской и неким раздражением. Дедушка совершенно не подготовил внука к жизни в мире победившего капитала. Он бредил утопией и вбил мысль о ней в неокрепшее сознание внука. Так что теперь Иван с трудом мог выживать в реальном мире. Конечно, таким грешило множество родителей, что выросли в Союзе, но у Карпа Иосифовича идеалистический взгляд на мир был доведен до абсолюта.

Иван распахнул шкаф и с раздражением стал выбрасывать книги прямо на пол. Вслед за внушительной коллекцией советской фантастики к его ногам упал старый потрепанный альбом. Иван с удивлением посмотрел на кожаную, стертую на углах обложку. Странно, но никогда раньше этого альбома он не видел.

Иван поднял альбом с пола и прилег на диван. Внутри он обнаружил старые фотографии деда и его рисунки. На рисунках был изображен Ленинград, но только не такой, каким он был в реальности.

Иван с интересом рассматривал рисунки. Изображения высотных зданий и колоссальных монументов выполнены с такой потрясающей точностью и вниманием к деталям, что просто не верилось, что это всего лишь плоды воображения! На полях рисунков остались надписи с названиями памятников и зданий, даже с кратким описанием событий, в честь которых воздвигли некоторые монументы.

— А ты, дедуля, оказывается был тем еще фантазером, — усмехнулся Иван, — тебе бы книжку написать про это все!

На одной из страниц альбома Иван увидел надпись «Это не сон!».

— Что бы это значило? — задумался он.

Иван внимательно изучал рисунки дедушки. Он всматривался в глубину изображений. Казалось, что замершие изображения вот-вот оживут, словно Иван смотрел сквозь небольшое окно на совершенно другой мир!

— Эх, вот бы туда попасть! — мечтательно сказал он и потянулся, спать хотелось неимоверно.

Изображения расплывались перед его глазами, веки тяжелели, диван обволакивал его, будто желая засосать в свои недра.

Иван закрыл глаза и ощутил, что куда-то проваливается. Пошевелиться он не мог, не мог даже закричать, из его рта вырывались какие-то нечленораздельные звуки.

Еще несколько мгновений и Иван бы оказался внутри дивана, но тут раздалась трель телефонного звонка. Молодой человек подскочил на ноги, как ужаленный.

Телефон настойчиво надрывался где-то среди хлама.

Иван раскидал кучу мусора на полу и поднес аппарат к уху.

— Здравствуйте, Иван! — раздался в трубке знакомый голос.

Иван нахмурился, силясь вспомнить кому же принадлежит голос. Пока он перебирал варианты, телефон опять ожил:

— Меня зовут Татьяна Михайловна, — представилась женщина, — мы с вами вчера познакомились, на похоронах.

— Ах, да! — Иван улыбнулся, радуясь тому, что теперь вспомнил пожилую женщину, которая стояла рядом с ним вчера. — Чем могу помочь?

— Сегодня сносят памятник в сквере, — чуть не плача ответила Татьяна Михайловна, — без Карпа Иосифовича у нас нет шансов отстоять монумент! Вся надежда на вас!

— Почему на меня? — вздрогнул Иван. — Я вообще об этой акции узнал от вас только вчера. К сожалению, мой дедушка не посвящал меня в детали своей борьбы.

— Это неважно! — воскликнула женщина. — Вы главное придите сегодня! В одиннадцать в сквере за домом культуры.

— Хорошо, хорошо, я приду, — ответил Иван и повесил трубку. Он хотел было лечь на диван и поспать еще хотя бы час. Но телефон в его руке снова издал истошную трель.

— Да сказал же: приду! — чуть ли не заорал в трубку парень.

— О как! — Иван услышал голос Иры. — Я еще никуда тебя не приглашала, а ты уже точно знаешь, что придешь?

— Ой, прости, — смутился парень, — позвали на акцию протеста сегодня, думал опять они звонят.

— Нет, разочарую тебя, наверное, но это всего лишь я, — рассмеялась Ира.

— Сходим куда-нибудь вечером? — Иван бросился в разговор, словно в омут с головой.

— Давай, — ответила Ира, — после митинга долго не задерживайся.

— Хорошо, — сказал Иван, — буду иметь это в виду.

Вставать с дивана решительно не хотелось. Иван прокручивал в голове сотни причин, почему ему этого делать не нужно, но все же порядочность и чувство долга взяли верх, и он, проклиная все на свете, поднялся с места и начал собираться.

Вот тут парень столкнулся с первой проблемой. Он ведь никогда не ходил с дедом ни на какие митинги и мероприятия, что ему надеть?