Но если мы основываемся на информации о том, что Иерусалим существовал в IX в. в Европе, стало быть, он мог остаться и после этого захвата сарацинами. В исторических хрониках, описывающих более поздние события, мы уже не обнаруживаем Иерусалима в Европе. Или обнаруживаем?

Мы полагали, что к началу Крестовых походов географический перенос Иудеи и Иерусалима уже был осуществлен. Но оказалось, что и это не так…

Сначала у нас вызвали вопросы цитаты относительно Первого крестового похода:

«Малые анналы» Сен-Жермена (Франция): «1097 г. Поход народа в Иерусалим», «Оттенбуранские анналы»: «1096 г. Огромное вооруженное множество людей из разных народов без вождя отправилось в Иерусалим».

В «Саксонском анналисте» сказано, что пределах Испании объявился некий муж, имя которого было Петр, и который возбудил весь Прованс, причем не только простых людей, но и королей, герцогов и прочих власть предержащих, убедил их следовать за собой, показывая всем некую грамоту, которая, как он утверждал, упала с неба, и где было сказано, что все христиане со всех концов света должны, взяв оружие, отправиться в Иерусалим и, изгнав оттуда язычников, навсегда завладеть им и его пределами. Гильом Тирский даже уточняет в «Истории деяний в заморских землях», что в походе приняли участие даже женщины, забыв свой пол и обычную слабость, брались за оружие, принимая на себя непосильный мужской труд.

Конечно, есть и другие хроники, в которых говорится о том, что народ пошел после призыва Папы Римского, но, как говорится, слово из песни не выкинешь, и в данном случае имеется уточнение, что народ пошел самостоятельно.

Куда пошел? В ближневосточный Иерусалим, в пустыню к мусульманам? Здесь сразу возникает несколько вопросов. Во-первых, речь идет о Первом крестовом походе 1096–1099 гг., который, как мы видим, никто официально не организовывал. И зачем это надо было народу? Простые люди всегда руководствуются насущными интересами, и когда речь идет о захваченной мусульманами земле, находившейся рядом и ранее принадлежавшей их народу, то понять эту вспышку активности, конечно, можно.

В «Хронике о происхождении герцогов Брабанта» именно этот мотив просматривается вполне очевидно. В 1097 г. западные народы, скорбя о том, что святые места Иерусалима осквернены язычниками, а турки со всех сторон уже вторглись в земли христиан, герцоги, графы, вельможи, знатные и незнатные люди, богатые и бедные, свободные и рабы, епископы и клирики, монахи, старики и молодые, а также юноши и девушки, вдохновляя друг друга, собрались отовсюду, а именно, из Испании, Прованса, Аквитании, Бретани, Франции, Шотландии, Англии, Нормандии, Лотарингии, Бургундии, Германии, Ломбардии, Апулии и из других стран с одной целью – они приготовились отомстить врагам имени Христова за нанесенные ими Богу оскорбления.

Хотя здесь применено слово «турки», обратим внимание на смысл этой цитаты. Нам ее предлагают читать в контексте «Иерусалим захвачен на востоке – на Ближнем Востоке», а «турки – на западе». Но так ли? В цитате читается четкая взаимосвязь между захватом земель христиан и Иерусалима, т. е. это события, происходящие в одном регионе – турки захватили Иерусалим на юге Франции и продолжают нападать на христианские земли.

При этом ближневосточный Иерусалим, согласно церковной версии, уже долгое время находился под мусульманами, потому о вторжении мусульман там говорить не приходится. Простой народ пошел в Иерусалим, чтобы вернуть его христианам, и практически невозможно, чтобы речь шла о ближневосточном Иерусалиме – дойти туда простые, неподготовленные люди просто физически не могли.

Позже к Крестовому походу присоединились и рыцари. Но исторических источников о Первом крестовом походе очень мало. Удивительно, почему? Ведь после нескольких столетий христиане, наконец, захватили священный город? Надо полагать, что письменные источники были просто уничтожены. Из немногочисленных же предлагаемых источников практически все вызывают сомнения либо в подлинности, либо во времени написания, либо их снова следует читать как относящиеся к европейскому Иерусалиму. Судите сами:

Ибн аль-Каланиси в «История Дамаска» описывает взятие Иерусалима 15 июля 1099 г.: «А франки остановились сначала в Рамле и захватили ее как раз в то время, когда поспевает урожай зерна, потом они подошли к Иерусалиму, стали сражаться с его жителями и потеснили их». Возможность выращивания зерна на территории современной полупустынной Палестины мы уже рассматривали выше, поэтому остается сделать вывод о том, что в данном случае либо речь идет о другой территории, либо автор не знал, о чем писал, либо мы имеем дело с фальсифицированным документом. Более того, дата созревания пшеницы, середина июля, никак не подходит под ближневосточную реальность, где ячмень созревает в середине-конце марта, а пшеница – в течение двух последующих месяцев, т. е. значительно раньше, нежели указано в документе.

Не менее интересна еще одна цитата того же автора: «Иудеи собрались в своем храме, но франки сожгли их там». Стоп, христиане вроде бы освобождали Иерусалим из рук мусульман, а не иудеев, но выводы снова довольно очевидны.

История, описанная Гильомом Тирским в «Истории деяний в заморских землях», поражает своим драматизмом: мало того, что на стороне крестоносцев почему-то были женщины и дети, если только речь не шла, опять же, о территории Испании, так ведь описано еще и абсолютно кощунственное поведение крестоносцев – они убивали мусульман непосредственно в храме: «В черте храма, говорят, погибло около 10 тысяч врагов». Разве не для освобождения святого города и храма был организован Крестовый поход? Почему же они тогда сами так осквернили храм?

Анна Комнина – дочь византийского императора Алексея I Комнина – наиболее уважаемый источник по Первому крестовому походу. Да, только с небольшой оговоркой – в ее труде присутствует противоречивая информация о местонахождении Иерусалима: в поисках воды для заболевшего Роберта Гвискара [154] спутники в поисках воды разошлись в разные стороны, и один местный житель сказал им: «Вы видите этот остров Итаку. На нем некогда был построен большой город Иерусалим, теперь уже разрушенный временем. В том городе есть источник с холодной питьевой водой». Когда Роберт услышал об этом, его охватил панический страх. Согласно Анне Комниной, названия Афер и Иерусалим знаменовали его близкую смерть, основываясь на прорицании.