То, что Вергилий говорил именно о приходе «сына Бога», аналогичного как минимум Христу, говорит и то, что он называет его «отпрыск богов дорогой, Юпитера высшего племя», и, что не менее важно, связывает с приходом Девы:

У этрусков, а затем, соответственно, и у римлян праздники в честь Сатре-Сатурна проводились в декабре, заканчиваясь в день солнцестояния, т. е., уточним, перед датой рождения Христа. В сам день солнцестояния у этрусков праздновался день Дивы Ангероны. На латыни «дева, девушка» будет virg, а divus – «божественный» и, в частности, «богиня». Однако же ив славянских языках сохранилась та же двойственность – слово «диво» определяет нечто божественное, чудесное, но есть и «дева», укр. «дива, дивка» – «девушка». Поэтому есть основания считать, что и имя Дива имело значение дева-богиня, и именно об этой деве говорил Вергилий. Это подтверждается также и тем, что праздник Дивы Ангероны был связан с тем, что она «приводила» солнце. Это понятно, ведь после дня зимнего солнцестояния солнце, согласно древней мифологии, рождалось – день прибавлялся. Неясно, изначально или уже в более поздней традиции Дева (Дива) стала считаться матерью божественного солнца.

Считается, что Кумская сивилла предрекла одновременно «конец света» с окончанием «великого года» и приход «божественного младенца», который будет могущественнее римских богов. Одновременно у этрусков было предсказание о том, что их цивилизация потерпит крах по истечении 800 лет (по другим расчетам – около 1 000 лет). Вероятнее всего, данное предсказание этрусков и предсказание Кумской сивиллы перекликаются, ведь они относятся к одной и той же дате.

Правда, книги Сивилл были уничтожены, но, видимо, Вергилий ссылается именно на эти предсказания. Великий год отсчитывали по-разному, сам Вергилий надеялся, что приход «божественного младенца» произойдет в течение его жизни, а также жизни Поллиона. [174] Что ж, с одной стороны, довольно точное определение даты рождения, определяемой как дата рождения Иисуса Христа. Но римляне, судя по всему, первоначально связали ее с Юлием Цезарем. Во-первых, показательно само его имя – нет, не «цезарь» («це царь»), которое обычно считается прототипом «царя», «кайзера» и т. п., речь о «Юлии», в честь которого якобы переименован месяц июль – а это достаточно очевидная форма того же Гелиоса (Гелиуса), в этрусском звучании Елиуса – Юлиуса, и именно в честь солнечного бога должен был именоваться этот летний месяц. Соответственно, произошло отождествление Юлия Цезаря с солнечным богом. Сам титул «Гай Юлий Цезарь» присваивался нескольким последующим императорам.

Эпоха золотого века была объявлена преемником Юлия Цезаря, Октавианом Августом. Была целая цепь событий и решений, указывающих на это:

– сенат присвоил Октавиану титул «август» – «возвеличенный богами, божественный». В подтверждение своего величия и божественного происхождения Октавиан Август составил «Перечень деяний божественного Августа»;

– в качестве Великого понтифика и воплощенного бога-солнца Октавиан был главным действующим лицом тайного пира двенадцати богов – действа, близкого по сути Тайной вечере двенадцати апостолов во главе с Иисусом Христом;

– в средневековых романах о короле эльфов Обероне сохранилась любопытная информация о том, что Юлий Цезарь был внуком Иуды Маккавея. Соответственно, можно предположить, что автор основывался на более древних мифах, связывающих род Юлия Цезаря с царским иудейским родом. Для чего выставлялась эта связь? Вероятно, чтобы обосновать, что «божественный младенец» должен появиться именно в этом роду;

– начиная с Августа, постоянным для правителей Рима стал титул императора, предопределяющий полную власть правителя;

– должность великого понтифика, т. е. главного жреца, стала неотъемлемой частью императорской власти, начиная с Августа, что является несомненным сходством с этрусской традицией царя-жреца Лукумона. Аналогичная система была при правлении в Риме царей, что также указывает на связь с этрусской традицией;

– в честь начала золотого века и богини мира Пакс (Pax) в Риме был установлен Алтарь мира в 13 г. до н. э. Установление алтаря связывается также с победоносным возвращением Октавиана Августа из Испании и Галлии, и это существенная информация. Нельзя забывать, что люди во времена Августа были очень религиозны, мистика занимала в их жизни очень важное место. И если римляне посчитали возможным в соответствии с древними предсказаниями древних сивилл обозначить начало новой эпохи, у них должны были быть хотя бы какие-то основания. Очень вероятно, что поход Августа против Галлии и Испании сопровождался захватом каких-то магических артефактов.

То есть Римом фактически официально было объявлено начало золотого века во время правления Октавиана Августа, и, вероятнее всего, самим «сыном божиим» считался император.

А правил Август именно в те годы, когда родился Иисус Христос, – с 27 года до н. э. по 14 год н. э. Таким образом, римляне объявили золотой век и рождение «сына Бога» в сроки, определенные древней сивиллой, и в то же время, согласно традиции, родился и еврейский «сын Бога» Христос.

Приход Христа также был предсказан: то, что Октавиан и Христос родились в один промежуток времени, предсказанный ранее, не может быть совпадением. Как и то, что Ирод Великий приказал убить всех младенцев, рожденных в конкретное время в конкретном городе. С одной стороны, это указывает на то, что Октавиану не нужны были конкуренты, с другой – на то, что в пророчествах сивилл было довольно точное предсказание с указанием места и времени.