– Барраярских марок или бетанских долларов? – уточнил Шив, подходя к ним.

– Любых, – сказал Айвен, его била дрожь. Он только сейчас сообразил, что надо было сказать: «О, это просто куча ржавых старых ножей, если они вам не нужны, то я, так уж и быть, их возьму…»

И это только первый ящик. А здесь их сотни.

Ему вдруг ужасно захотелось носиться по комнате и вскрывать все емкости. И вопить, как сумасшедший.

Гагат поддел крышку следующего ящика и заглянул внутрь.

– Что это? – удивленно спросил он. Айвен вытянул шею: на первый взгляд, перед ним была куча старой электроники и какие-то сланцевые дощечки.

Леди гем Эстиф, лавируя между ящиками, подошла поближе. Она нахмурилась, помолчала и объявила:

– Произведения искусства, – потом подумала еще и добавила: – А может быть, оружие. Точно не знаю. Отложи пока в сторону.

«Предметы культа, разве не такое универсальное название?» – почему-то подумал Айвен. Он повернулся, и его внимание привлек выцветший пластик другого контейнера на самом верху стопки, похоже, плотно набитого распечатками. Или бумагами. Он опустил контейнер на пол, отщелкнул крышку. Содержимое, к счастью, не рассыпалось в прах. Айвен припомнил, что с такими вещами надо обращаться с большой осторожностью. Но поскольку он уже и так был в перчатках, то можно и просмотреть верхний слой. Настоящая стародавняя бумага. Некоторые страницы слиплись. Он обратил внимание на приветствие в письме, написанном от руки выцветшими бурыми чернилами: «Дорогой Ури». Конечно, это еще не говорит о том, что Ури – тот самый… Очень осторожно он взял лист. При беглом просмотре Айвен понял только, что речь идет о каких-то распоряжениях, и в конце подписано – «твой брат и неизменный соратник, Ксав».

…Дув Галени был бы в шоке.

– Что там? – спросил Шив, подойдя вплотную.

Айвен вздрогнул. Он смог наконец-то контролировать свои слова, и потому небрежно сказал:

– Да так, какие-то старые бумаги и письма. – Поспешно засунул письмо в куртку (если уж кинжал не достался), плотно закрыл крышку и поставил контейнер обратно.

– Может, не стоит это распаковывать? Давайте поищем золото, а?

– О, конечно, – ответил Шив.

У противоположной стены Жемчуг обнаружила очередной штабель запертых тяжелых ящичков с оттиснутой на крышке печатью Девятой Сатрапии. Звезда принесла металлическую рейку, отломанную от мебели, и вместе они вскрыли крышку. Жемчуг подняла цилиндрический сверток, поблескивающий сквозь пластиковую упаковку.

– А вот и золотые монеты. Ты была права, бабушка.

Леди гем Эстиф планомерно осматривала содержимое лабораторных шкафов и древних неработающих холодильных установок и не выразила должного восторга от находки, пробормотав:

– Да, милая, хорошо.

Тедж и Риш подбежали посмотреть. Айвен положил кинжал обратно в бархатное гнездо, с трудом удержавшись, чтобы не сунуть в карман клинок Форпатрилов, благоговейно закрыл крышку и тоже пошел посмотреть на золото.

Жемчуг вскрыла обертку, и оттуда сверкающим потоком хлынули монеты. Она раздала их всем, чтобы можно было получше изучить.

– У коллекционеров эти монеты Девятой Сатрапии идут гораздо дороже номинала. После Оккупации большую часть переплавили, а банкноты сожгли. Хотя… – Айвен прикинул количество ящичков и помножил. – Вы ведь не хотите пускать их в продажу все сразу? Это может вызвать обвал цен.

Шив опустил руку ему на плечо:

– Неплохо соображаешь, Айвен Ксав. Мы еще сделаем из тебя джексонианца!

Как и все остальные, барон повертел в руках несколько монет, но свой экземпляр прикарманил, после чего, вскарабкавшись на пару ящиков, оценивающе оглядел комнату.

– Я знаю, дети, всем вам не терпится открыть подарки, как и мне, – объявил он со своего возвышения, – но пора приниматься за дело.

Это казалось не по-джексониански сентиментальным, но, может, так Шив и стал джексонианским большим боссом, подумал Айвен.

Шив же тем временем продолжил свою речь:

– Придется полную инвентаризацию отложить на потом и делать это в более безопасном месте. Время сейчас главная ценность. Всему свое время и место, как говорится. Так вот, это не то место, где надо задерживаться.

Тихий стон пронесся по комнате. Молодое поколение было разочаровано, но признало справедливость его слов.

Шив перевел взгляд на старшую дочь:

– Звезда, ты ведь должна охранять вход.

– Я заперла дверь, папа. И я хотела посмотреть.

– Да-да… – Он понимающе махнул рукой. – Но теперь возвращайся на свой пост. Вы, двое, Гагат и Изумруд – нет, лучше Риш. Ты иди с ним, проследишь, чтобы не отвлекался. Уберете ту кучу дряни в туннеле. Каждый возьмет что-нибудь с собой, нечего прохаживаться налегке, время поджимает. Марш отсюда!

Оба схватили по ящичку с монетами. Гагат даже крякнул, взваливая ящик на плечо. И, переступив через высокий порог, они исчезли за овальной дырой в стене.

– Кое-что придется потом выбросить, – пробурчала Удине, помогая мужу спуститься с подиума. – Так и так получится хождение впустую.

– Хм, да. Если комната внизу такая же, как эта, то, похоже, нам понадобится не один фургон. И не одна ночь. Мы сейчас можем взять то, с чем уже выяснили. Кто-то из нас останется тут завтра днем и рассортирует остальное.