По тонким бескровным губам приведения скользнула язвительная, довольная улыбка, делая полупрозрачное лицо еще более страшным и жутким.

— Договор наш надеюсь, в силе остается? — напомнил призрак озабоченно, — тот осколок от родового камня, по которому я в магазин ходил, не забирай в сокровищницу, оставь, где он спрятан, и тогда я смогу присмотреть за ним.

Чтоже, договор дороже денег. Надежда вздохнула и кивнула согласно.

— Скучно тебе тут? — усмехнулась невесело, — ладно, только рабочих, что я найму и покупателей с сотрудниками пугать не вздумай, а то быстро специалиста приглашу, и развеет он тебя, — пригрозила она на всякий случай.

Егор Ильич довольно жутко засмеялся странным каркающим голосом и мгновенно перемесится в другой конец зала.

— Осколок оставь там. Не трогай, — повторил он строго, прежде чем пропасть в стене.

Надежда вздохнула расстроено.

Нет, то, что приведению скучно здесь сидеть в подвале, она и сама понимала, но и порушить все дело, в угоду мертвому уже лет как двести, а то и больше предку этого тела, было бы обидно.

— Побухти мне еще тут, — пробормотала она себе под нос, направляясь к двери, — и не надейся повеселиться, все равно присматривать буду, чтобы не пакостил.

36. Гости нежданные

Середина октября ознаменовалась заморозками, первым снегом и разными новостями.

Сначала прибыл гонец с приглашением на личную аудиенцию в царский дворец и последующий затем бал, который состоится через неделю.

Мысленно ругаясь, но, благоразумно не показывая негативных эмоций, Надежда поблагодарила важного мальчишку лет пятнадцати на вид, доставившего послание и тут же озаботилась платьем на столь масштабное мероприятие.

У нее даже хватило глупости пожурить Тимоху, что испортил предыдущий наряд, и тут же получила долгую, нудную нотацию от Петра Васильевича о том, надеть его второй раз она бы все равно не смогла.

— Неприлично это! Да и вообще, плохим тоном считается Главе рода в одном и том же платье во дворце появляться, — пояснил наставник раздраженно, что она таких элементарных вещей не помнит или не понимает.

— Мы же не голытьба какая, чтобы тебе в одном сарафане на люди выходить. Что о нас другие бояре скажут? — обозначил он вескую причину для возмущения.

Надежда фыркнула в ответ и ехидненько и уточнила — куда же тогда все одёванные по одному разу платья девать и где набрать средств, чтобы каждый день новую одежду носить?

Наставник насупился недовольно и пожал плечами раздраженно.

— Вот в гарем младшим женам, наложницам, да другим бедным родственницам и отдают, — пояснил уверенно, — ну а дальше, не твоя забота уже, те пускай сами придумывают, будут ли как есть носить его или захотят перешить платье и новый вид ему придать.

— Я же не говорю, что каждый день новые наряды покупать, но уж для визита на личную аудиенцию во дворец то можно раскошелиться, — добавил он менторским голосом.

Девушка вздохнула и покачала головой, не одобряя такую расточительность. Впрочем, выбора у нее не было — пришлось снова тащиться в модный салон и отбиваться от объёмных юбок, рюшей, яркой вышивки, розочек по краю лифа платья и плюшевому бархату в довесок.

— Вижу, что зимний вариант, но лучше я околею, чем буду бабку на чайнике изображать, — рявкнула Надежда зло и выбрала платье из плотного атласа со строгим, приталенным силуэтом.

Домой девушка возвращалась уже по темну. Уставшая, злая и раздраженная, она мечтала о теплом пледе и горячем чае, когда на дорогу выскочила замотанная в мужской тулуп, бледная, дрожащая тень и бросилась практически под колеса.

— Твою же! — ругнулась Надежда, крепко приложившись лбом о переднюю панель, когда магомобиль вильнул на скользкой дороге и резко заскрипел тормозами.

Разъярённая, она выскочила наружу и даже не сразу узнала в жалком, трясущемся от холода существе Лилию.

На всякий случай, не ожидая ничего хорошего от родственницы, Надежда отскочила подальше и даже приготовилась обороняться, но вокруг никого не оказалось.

— Ох, да она же без сознания! Видимо, совсем околела нас дожидаючись, — взволновано запричитал сопровождающий девушку Сергей Крохин и под неохотный кивок Надежды подхватил осевшую Лилю на руки.

Как-бы не хотелось Надежде пройти мимо, но бросить беспомощную девчонку совесть ей не позволила. Пришлось устраивать ту в магомобиле и скорее везти в особняк, а после отогревать в срочно затопленной бане, что имелась на заднем дворе, да растирать водкой осоловевшую от тепла и горячего питья, практически невменяемую девчонку.

К сожалению, поговорить с Лилей так и не удалось, поскольку мало того, что не соображала та, только скулила от боли в непонятно откуда взявшихся ушибах, да еще и уснула раньше, чем ее до кровати донесли, а прочитать сознание, которое спит или просто отключилось, оказалось не возможно.

Махнув рукой и уточнив, что Петр Васильевич еще не вернулся с завода, где проводил довольно много времени, Надежда оставила разбирательства на утро. Впрочем, к большому ее сожалению, на этом сюрпризы не закончились.