Всего в первый день было выкуплено восемь спален из сорока, не считая отдельных столиков, кресел и другой мелочи из текстиля и стекла. По меркам Надежды это оказалось много и она, с подругами, быстро соображала, чем можно заполнить помещения, которые опустеют после закрытия магазина.

Впрочем, девушки все решили сами, распределив отложенные в подвальном складе четыре комплекта мебели и раздав указания сотрудникам, они лично рванули на мебельную фабрику за недостающим товаром.

Надежда улыбнулась довольно, что хоть тут смогла делегировать обязанности и наконец-то смогла уделить время Мирославу.

С Острожским, кстати, тоже получилась интересная история. Через два дня после нападения он приехал с цветами чтобы поблагодарить и навестить спасительницу. Его даже не напугал кашель, бедный вид и темные круги под глазами девушки. С тех пор он часто заезжал в имение Иворовых на поздний обед или встречался с девушкой в Москве, когда та приезжала по делам.

Сначала, Надежда не воспринимала парня серьезно, но со временем даже привыкла к его присутствию. В Мирославе присутствовали все качества, что она ценила — ум, доброжелательность, внимательность к собеседнику. Еще ей нравился широкий разворот плеч и обаятельная улыбка, а главное, подкупали отсутствие сальных взглядов, глупых намеков и навязчивости. Мирослав казался почти идеальным и хотя девушка не была влюблена, парень ей нравился настолько, что она даже задумалась, а не предложить ли ему стать ее мужем.

Вообще, здесь такого, чтобы женщина выбирала, было не принято, поскольку выбирал всегда мужчина из соображений полезности такого союза и красоты девушки, а потом договаривался с главой рода о браке или временном договоре. Но она то, Надежда, и есть глава. Дело оставалось за малым — тихонько выяснить согласится ли выбранный ею мужчина поменять род и подписать соглашение о том, что не будет претендовать на главенство в семье.

Отчего то Надежде казалось, что договориться с влюбленным в нее парнем будет не сложно, но разные опасения все же присутствовали, а потому она продолжала приглядываться, словно невзначай задавала каверзные вопросы, интересуясь мнением на тот или иной вопрос. А еще, после каждого ответа она думала…

На открытие магазина Мирослав пришел с букетом ярких осенних цветов и коробкой недешёвых в этом мире, шоколадных конфет. Пока девушка была занята, он прошелся по магазину вместе с другими покупателями и теперь с восторгом рассказывал, сколько интересных и необычных вещей он увидел.

Надежда же благосклонно улыбалась и кивала одобрительно. Ни злости, ни корысти, ни лжи она в парне не чувствовала, а бесхитростное восхищение очень даже подкупало.

— Наденька, вы же понимаете, как только слух от уже побывавших людей разойдется по Москве, к вам все бояре лично придут, — улыбался он задорно, а потом в голову ему пришла какая-то мысль и он вдруг враз погрустнел.

Надежда удивилась. После долгих расспросов и натянутых улыбок, стало понятно, что парень на полном серьезе боится конкуренции.

— Наденька, ты со дня надень, знаменитостью станешь. За тобой столько мужчин начнет ухаживать, что я и рядом постоять не сумею, — поведал он о своих страхах, а девушка задумалась.

То, что опасения парня обоснованы, она и так знала, а поскольку такое развитие событий ее не устраивало, то решила — вот он шанс поговорить по душам и решить все проблемы разом.

Пока Мирослав грустно вздыхал, поглядывая на девушку, Надежда еще раз обдумала ситуацию и, понимая, что время уходит, решилась. Затащив парня в пока еще пустой ресторан и устроившись у высокого окна, Надежда честно рассказала, что ей нужен муж, но особый, не принадлежащий никакому роду и не вмешивающийся в дела будущего клана.

— Я не против, если мой будущий муж будет заниматься каким-то любимым делом или даже поможет в управлении предприятий. Мешать и ограничивать его я не буду, но на главенство в роду, а позже, возможно клана, он претендовать точно не сможет, — сказала твердо, — да и гарем я не потерплю, — жёстко озвучила она условия. — Предпочитаю честность и уважение в отношениях с обеих сторон, чтобы не бегать налево и не переживать, что надо мной или моим мужем пол Москвы смеется.

Высказав все, что накипело и, понимая, что попрала все устои и законы местного общества, Надежда отхлебнула цветочный чай и вопросительно уставилась на собеседника.

Мирослав молчал долго. Он задумчиво ковырялся ложечкой в пирожном со взбитыми сливками, но даже не заметил как превратил его в странное месиво.

— Значит, вы Наденька, делаете мне предложение, но готовы выйти замуж не потому, что полюбили, а из корыстных побуждений, чтобы избавиться от навязчивых ухажеров, — бесцветно подытожил он и вздохнул судорожно.

Надежда поморщилась недовольно, но поскольку сама же говорила о честности и доверии, отнекиваться и уверять в великой любви не стала.

Впрочем, прояснить ситуацию до конца следовало сразу.

— Не только поэтому, — сказала она спокойно, — на самом деле ты, Мирослав, — перешла она на более личное обращение, — нравишься мне как мужчина, как человек и как интересный собеседник. Мне уютно и комфортно с тобой. Думаю, из нас получилась бы отличная пара, если ты действительно готов рискнуть всем и согласишься на предложение.