До мишени ни одно из моих лезвий не долетело. А Лорд в какой-то момент привычно завис и выпал из этой реальности. Он просто стоял рядом и дышал… Дышал мной?

Я не сдавалась. Вновь и вновь воспроизводила нечто абсолютно непохожее на огненную сталь и швыряла в сторону раскрашенных щитов. Наконец, Алентору надоело.

— Занимайся, Ева. Практикуйся. Пробуй, — сказал он хриплым голосом. А сам отступил и шагнул в телепорт.

Я осталась одна, в компании десятка стражей. Минут через десять мужчины устали наблюдать за моими потугами и приблизились, чтобы помочь.

На меня снова вывалили теорию, затем пошли ценные указания как именно надо делать, но толку всё равно не было.

— Практика, леди Ева, — повторяя напутствие Алентора, в итоге сказал самый старший. — Вам поможет только практика.

Угу. Я уже поняла.

Обедала я опять-таки у себя, в своих покоях. Ела под щебетание служанки, которая говорила о полезных, в общем-то, вещах.

Но я сглазила. Ну либо в моём случае «Иргиль» — это не столько человек, сколько некий метафизический образ, который послан за грехи мои тяжкие. Карма, от которой не убежишь.

Служанка, как и помощница Тариуса в своё время, была глубоко шокирована моим гардеробом. Теперь она пыталась тактично в этом вопросе помочь.

Речь шла о необходимости вызвать портниху и сапожника. И пусть вопрос личных денег по-прежнему оставался открытым, а сидеть на шее у Лорда не хотелось по многим причинам, артачиться я не стала. Просто моё желание независимости начало переходить в степень абсурда, и я это поняла.

Алентор не виноват, что я стукнутая, а краснеть за мой внешний вид придётся всё-таки ему, ведь он господин и светоч.

Неприятно, но я решила так: однажды, когда стану настоящей магессой, я все эти затраты отработаю. А сейчас, как ни печально, придётся пожить в долг.

Стоило подумать о деньгах, как вспомнилась и книга — после обеда я села за переписывание «старинного фолианта». Символы по-прежнему были чуждыми и сложными для восприятия, но я старалась. А в процессе письма, словно в качестве насмешки, воздух передо мной вспыхнул, и из него выплыл квадрат вестника.

Послание зависло перед самым носом, а я потянулась и взяла.

Первое прикосновение позволило считать отправителя — им оказался Олтаринус. Только разобрать текст я, разумеется, не смогла.

Письменность огненного народа оставалась недоступна, а любопытство грызло. К тому же невежливо игнорировать второе письмо подряд, и раз так…

Взяв новый лист, я написала на нашем, на человечьем: «Олтаринус, привет. К сожалению, плохо разбираюсь в исконной письменности. Ты мог бы написать на другом языке?»

Несколько секунд, и вестник улетел по нужному адресу. Потом браслет, выданный Алентором, неожиданно потеплел, но тут же остыл.

Я уставилась на тонкую стальную полоску в непонимании — это что сейчас было? Неужели меня снова пытались телепортировать, но напоролись на защиту?

Не успела я вернуться к копированию листа, как перед носом вновь завис вестник. Я взяла его, и…

«В смысле не разбираешься в исконной письменности?!» — это была не строчка, а крик!

— Мм-м, — протянула я вслух. Моё признание явно удивило.

Но дальше — больше: «Хочешь сказать, анс запрещает тебе изучать исконную письменность? Ева, как такое возможно? Что вообще происходит? Как ты? Где ты? С тобою всё хорошо?»

— Мм-м…

Подхватив перо, я написала на том же листе: «Всё отлично. Анс Алентор ничего мне не запрещает, он замечательный. Просто так вышло, что…» Тут я сбилась, не зная, как продолжить.

Выдумать некий удар по голове, который вызвал частичную амнезию? Или редкую особенность головного мозга, которая сильно усложняет обучение? Или приплести какие-нибудь бунтарские принципы? Ну, из числа тех, что позволяют мне «красить волосы» в «неестественный» цвет?

Только я не знала, насколько это логично с точки зрения огненного народа, да и врать не хотелось. Поэтому поступила проще — решила с неудобной темы соскочить.

Я продолжила:

«Неважно почему так вышло. Я сейчас восстанавливаю этот навык, но на человеческом общаться проще. Кстати, спасибо вам огромное за эрса! Он так напитался и так подрос! Я…» — и я добавила несколько строк о ерунде. Писала общие, позитивные, но ничего не значащие фразы.

В конце поинтересовалась: «Я знаю, что анс приходил в поместье к родителям Наонграса, надеюсь у вас всё в порядке? Он не сильно злился?»

Ответом на это послание стало: «Ясно. Рады, что всё у тебя хорошо, но мы беспокоимся, Ева».