— Конечно, — кивнул я. — Больные жители Хопёрска заскучать не дают. Кстати, испробуйте свои новые перчатки, — посоветовал я. — Уверен, больше ядовитые металлы в красителях вас не побеспокоят.

— Выходит, мы — квиты, — улыбнулся Шацкий.

— Не сказал бы, Анатолий, — пожал плечами я. — Вы рискнули жизнью, чтобы защитить меня на суде. Вряд ли создание антимагических перчаток может это уравновесить.

— А если учесть, что творчество для меня ценнее жизни? — усмехнулся Шацкий. — Нет, господин Мечников, никаких долгов между нами нет. Единственное, чего бы мне хотелось сохранить — это наши дружеские отношения. Думаю, в будущем мы ещё сможем помочь друг другу.

— А это даже не обсуждается, — сказал я и пожал руку Анатолию. — Хорошей работы. Не забывайте про сон. Скоро организм его потребует. Такова цена моего зелья-энергетика.

Шацкий скатал свою новую картину в рулон и пошёл домой. Я умылся, быстро перекусил оставшимися пирожками и направился на работу.

Дома у меня было ещё множество дел. Изучить книгу, подаренную Решетовым, извлечь экстракты из остальных растений и испытать их на себе, и, разумеется, изучить запретное зелье, которым упивался ранее мой дядя. Но всё это придётся отложить на потом. Сейчас меня ждёт работа. И не только она.

В этот день я собирался реализовать план, который созрел у меня прошлым вечером. Для его реализации придётся немного приукрасить ситуацию и слегка солгать главному лекарю. Но это — мелочи. Поскольку моя цель куда важнее, чем всё остальное.

— Иван Сергеевич, — я кивнул, приветствуя Кораблёва. — Есть небольшой форс-мажор. Вынужден снова обратиться к вам с предложением.

— Давайте, я совсем не удивлён, — вздохнул он. — У вас постоянно возникают форс-мажоры, и всегда они приводят к чему-то полезному для амбулатории и лекарского дела в целом. Вряд ли я стану отказываться!

А главный лекарь сдержал слово. После суда он сказал, что будет принимать мою сторону в любых решениях. Значит, старик меня не обманул.

— В Садах требуется помощь лекарей. Заключённые болеют, мой дядя не справляется. У меня есть подозрения, что там может оказаться некротика Сухорукова, — произнёс я.

Это не было ложью. Скорее удобным для меня предположением. Ведь некротика могла быть где угодно. Но главной моей целью было — выбраться к Олегу, имея официальную причину выезда, чтобы Рокотов ничего не заподозрил.

— В Садах? — нахмурился Кораблёв. — Я бы на вашем месте был аккуратнее с этим местом. Людям там особо платить нечем, да и опасен тот контингент, который там работает. Воры и потенциальные душегубы! Именно такие пациенты там обитают.

— Но всё же они — люди, — подытожил я. — И им тоже требуется помощь. Ну что, Иван Сергеевич, согласны отпустить меня туда? Я поеду один, подмога мне не нужна.

— Езжайте, господин Мечников, — пожал плечами Кораблёв. — Повозку я нанять уже не успею, но на вокзальной площади вы точно найдёте способ добраться дотуда. Жители Хопёрска часто катают в Сады, чтобы навестить своих заключённых родственников. Но прошу вас, будьте осторожны. Это место крайне опасно!

Я взял сумку с инструментами и побежал к вокзалу. Мне крупно повезло — последняя повозка до Садов ещё не отъехала. Я заплатил извозчику и отправился за город. Сады располагались примерно на таком же расстоянии от Хопёрска, как и Красные Гривки. Только последние были на юге, а Сады — к северу от города.

Всю дорогу я наблюдал бесконечную череду яблонь. Теперь мне стало ясно, почему село называют «Сады». Видимо, заключённые занимаются посадкой деревьев, обработкой почвы и сбором урожая. Как я понял, плоды в дальнейшем продаются в соседние города, а также используются для создания качественного яблочного сока.

— Тоже родственника хотите навестить, господин? — поинтересовался извозчик. — Уж простите, если лезу не в своё дело. Просто выглядите вы, как дворянин. Вот и стало мне любопытно… Неужто туда и дворян отправляют на принудительные работы?

— Не в своё дело вы лезете, уважаемый, — ответил я.

Делать мне больше нечего… Ещё не хватало травить байки о том, за что посадили моего дядю.

— Простите, господин, лишнего сболтнул, — произнёс извозчик и замолчал.

А к дяде у меня было много вопросов. Всплыл ещё один его долг, плюс ко всему я выяснил, как работает проклятье дома. Ух… Не стану врать сам себе — Олег Мечников был изгнан из рода не зря. Он — генератор бесконечных проблем. Хотя мой предшественник, похоже, был точно таким же типом. Не зря же отец прислал мне письмо с предостережением. Меня ищут за какую-то провинность. А за какую — большой вопрос.

Вскоре яблоневые сады закончились, и я оказался в крупном поселении.

— Дальше я вас не повезу, господин, — предупредил меня извозчик. — Я в Сады не въезжаю. Остаток пути придётся преодолеть пешком.

— Понимаю, — кивнул я. — Благодарю за помощь!

Я подкинул извозчику пару монет чаевых и пошагал к центру села. Снег под ногами громко хрустел. Судя по влажности, которую я ощутил своей стопой, мои сапоги промокли. Эта кожа не была рассчитана на зимний период. Придётся ещё и одежду менять, судя по всему.