«Третий — истреблять некротику во всех её проявлениях. Будь то мёртвый орган или же плод вмешательства некроманта».

«Нарушение клятвы приведёт к потере всех магических навыков».

Так… Ситуация прояснилась. Если уж на то пошло, я эти клятвы и так соблюдаю. Лечить стараюсь всех, в ком вижу хворь. Лекарское дело продвигаю, пожалуй, даже похлеще своих коллег, если учесть, сколько аппаратов я успел собрать за это время. И некротику истреблять приходилось.

Однако риск действительно высок. Если я решу дать эту клятву, мне придётся следить в оба, чтобы ни один из принципов не нарушился даже случайно.

Это решение стоит хорошо взвесить. Не стоит бросаться пустыми словами, пока я не буду уверен, что смогу потянуть эту ношу.

Дальше читать я не стал. Сил на перелистывание страниц совсем не осталось. А завтра меня ещё ждёт нелёгкая поездка. Лучше сегодня лечь раньше, чтобы к утру восстановить весь запас лекарской чаши.

Я встал задолго до рассвета, собрал свои чертежи, инструменты, взял кошелёк и приготовился к выходу. Токс проводил меня до дверей.

— Смотри, тут ничего не круши, внимания к себе не привлекай, — наказал ему я. — Если есть захочешь, в холодильнике остались пирожки. Если, конечно, клещи вообще едят пирожки.

— Ж-жу! — заявил он и пополз на кухню.

Что ж, видимо, едят!

Ехать в Саратов мы собирались на поезде. Электрички пока не изобрели, но в пределах области ходили небольшие составы, которые выполняли их функцию. Из Хопёрска вообще можно было уехать куда угодно. Он находился на пересечении двух главных железных дорог.

Которые, правда, пока что ещё не пересекли всю территорию Российской Империи.

Прежде чем пройти к вокзалу, я зашёл за Соней в дом Бахмутовых.

— Алексей Александрович, доброе утро, — поприветствовал меня её отец. — Я прошу, вы уж только следите за ней. Андрей нам объяснил, что вам мы довериться можем, но всё-таки Саратов — город большой. Я бы и сам её свозил, но из меня защитник совсем никакой. Ноги не слушаются, как бы самому там не рухнуть.

— Не беспокойтесь, Соню верну в целости и сохранности, — пообещал я. — Назад поезд выезжает в десять вечера. К полуночи приведу её сюда.

Соня, одетая в светло-серую шубку, вышла из дома и аккуратно поправила меховую шапку, из-под которой торчали её тёмные волосы.

Она взяла меня под локоть, и мы отправились к вокзалу. Похоже, она сильно переживала из-за предстоящей поездки, поэтому боялась даже лишний раз на меня взглянуть. А её стресс, как я уже понял, порой выбрасывается в виде воздушной магии. По-хорошему её нужно успокоить, чтобы девушка случайно не перевернула вагон!

— Не стесняйся и ничего не бойся, — сказал я. — Я тебя в обиду не дам. С нами поедет мой коллега — Илья Андреевич Синицын. Он мужчина очень говорливый, но добродушный. От него никакой опасности не жди.

— Простите, Алексей Александрович, я вам столько лишних проблем создаю, — вздохнула она.

— Ерунда, — помотал головой я. — В конце концов, я ведь сам предложил взять тебя с собой. Можешь, кстати, ко мне на «ты» обращаться. Я уже месяц, как не дворянин. Все эти отчества и титулы ни к чему.

Она скромно улыбнулась, но ничего не ответила, лишь молча кивнула.

— О! А вот и мои дорогие спутники! — воскликнул Синицын, вскочив со скамьи около вокзала.

От экспрессии Ильи Соня тут же вздрогнула. Хорошо, что я её предупредил о его специфическом характере.

— Доброе утро, Илья, — кивнул я, а затем сразу же уточнил: — Помнишь, о чём мы договаривались?

Синицын не сразу понял, о чём идёт речь, но затем взглянул на Соню и сразу же сообразил. Я предупреждал его, чтобы к девушке он со своим дурацким флиртом не лез.

— Разумеется, — кивнул он. — Илья Андреевич Синицын, к вашим услугам.

Он галантно поклонился девушке, и той, кажется, сразу же стало легче.

— Соня, — коротко ответила она.

— Соня! Прекрасное имя! — запел Синицын.

— Илья! — воскликнул я.

— Ладно, молчу-молчу, — вздохнул он. — Билет, кстати, я уже купил. Поторопитесь, поезд прибудет минут через десять.

Соня ускорилась, чтобы подойти к кассе, но я её остановил.

— Не надо, я сам возьму. И не спорь, — твёрдо сказал я.

Девушка осталась рядом с Синицыным, а я приобрёл два билета до Саратова и обратно на себя и на Соню.

Когда я вернулся, Синицын возмущался на всю вокзальную площадь, как ему надоело, что его усы постоянно замерзают. Соня, к счастью, успокоилась и перестала пугаться моего коллегу. Я даже заметил, как она сдержанно посмеялась над белыми гусарскими усами Ильи.

Вскоре поезд прибыл, и мы заняли свои места на длинных скамьях внутри вагона. Я опасался, что в составе будет холодно, но поезд был оснащён красными тепловыми кристаллами. Мне даже пришлось снять пальто, чтобы не перегреться.