Шрифт:
— Не более опасен, чем черепашка, — ответил батя, замечая Регину, которая появилась у стола.
— Уи-и-и-и, — тихо попросила деликатес питомица.
— Аннушка, дай кусочек шоколадного торта Елизавете Петровне, — распорядился батя. — Она хочет покормить Регину.
— Хорошо, — кивнула служанка, исчезая на кухне.
Чуть позже бабуля протянула Регине кусок тортика. Черепашка медленно вытянула шею, потянулась к лакомству. Чуть попробовала и отошла. Затем вновь вытянулась, резко схватив зубами. Гостья аж вскрикнула от неожиданности.
— А почему вы кормите питомцев такими странными продуктами? Я уж не говорю, что попугай у вас откровенно пьёт спиртное, — спросила нас бабуля.
— Это же магические питомцы, — усмехнулся я. — Они особенные. И едят то, что им приносит пользу и энергию.
Наконец-то до бабули дошло. В итоге она отцепилась от моих питомцев, размякла от коньячка, и… разговор перетёк в несколько другое, более нейтральное русло.
А после обеда нежданная гостья уединилась с маман в спальне. Конечно, я снова отправил змейку. Но так ничего особенного и не услышал.
«Прости», «извини», «и ты меня прости», «ой-ё-ёй, какие ж мы дурёхи были!»… — и всё в таком духе. В общем, примирение матери и дочери.
Только вот не знаю, надолго ли. Бабуля — очень непростая особа, и характер прям скверный. Но ничего, надо будет — перевоспитаем!
Поместье Демидовых, за день до этого.
Целые сутки. Столько Демидова не было в поместье. Он уезжал на срочную встречу, затем заперся в кабинете. А потом с кем-то продолжительное время громко разговаривал по телефону. Очень эмоционально и грубо.
Если честно, княгиня давно не слышала, чтобы её супруг так яростно матерился.
С одной стороны, она уже понимала, что происходит.
Ринат не обманул. Те новости, которые передал частный детектив, шокировали княгиню, а с другой стороны, превратили её в яростную пантеру.
Как он мог?! Как посмел так подло и кровожадно себя повезти? Это точно её муж? Может, в него вселился какой-нибудь демон?!
Одно дело, когда он уничтожал врагов и конкурентов, идя по головам ради своих целей, совсем другое — убить невинного ребёнка, пусть даже бастарда. Да если муж успокоиться, об этом родстве никто никогда не узнает!
— Ах ты, ублю-удок! — вновь донеслось со стороны кабинета Николая. Затем раздался какой-то грохот.
Ну всё! Это была последняя капля!
Клавдия сорвалась в сторону кабинета. Но у входа дежурил Семён.
— Клавдия Петровна, Николай Михайлович немного занят… Если вы немного подождёте… — пробормотал помощник мужа.
— Отойди с дороги, — нахмурилась она. — Иначе я за себя не ручаюсь.
— У него важный звонок… — крикнул за спиной Семён, но Клавдия уже дёрнула на себя тяжёлую дверь.
Она ворвалась в захламлённое помещение ровно в тот момент, когда её всклокоченный, бухой муженёк сидел в кресле, задрав ноги на стол.
— Да пошо-о-о-л ты нахе-ер! Да, нахер! Ты не ослышался, урод! — орал он в телефон.
Затем он сбросил звонок, встречаясь с её взглядом.
— Клавдия, ты не вовремя, — грубо ответил он. — Выйди из кабинета!
— Нет! — рявкнула она.
— Что ты хочешь от меня? Я работаю! — вскрикнул князь, делая глоток из горла бутылки виски. — И чего ты орёшь на меня?!
— Я хочу задать несколько вопросов! — она продолжила прожигать его ненавистным взглядом.
— Давай только быстрее, — раздражённо ответил князь. — И тон поубавь!
— Во-первых… Какого хрена ты творишь, Коля?!
— Ты о чём вообще?! — растерянно ответил её супруг, пьяно икнув.
— Почему ты хочешь убить ребёнка?! — вскрикнула Клавдия.
Глава 9
Клавдия смотрела на своего супруга, который изрядно растерялся. Ещё бы, такие обвинения!
— Какого ребёнка?! Ты чего мелешь?! — закричал он так, что аж вены на шее вздулись.
Вот же негодяй! Ещё и кричит на неё! Но княгиня не из пугливых, и не на помойке себя нашла. Она знает себе цену и прекрасно понимает, как остудить разгорячённого князя.
Хотя кто бы её остановил. Она буквально кипела изнутри от гнева.
— Я всё знаю! — зарычала Клавдия.
— Да что ты знаешь-то?! — продолжал Демидов. — Просто чушь какую-то несёшь!
— Чушь, говоришь?! — вспыхнула с новой силой княгиня. — У тебя есть бастард! И ты мне прямо сейчас всё выложишь! Иначе я эту суку, с который ты его нагулял, в порошок сотру! Ты знаешь — я могу это сделать!