Кстати, что-то Зейли притихла, не к добру. Хотя может вернувшийся цвет волос задобрил и она передумала мстить?

Пока я думала о рыжей, мы уже пришли в тот самый зал. Я только и могла, что открыть рот и смотреть насколько он сказочный. Да я словно Золушка, что оказалась в самом настоящем бальном зале! Принца только не хватает, вместо него Джафар из Алладина. Ну вот никак не могу выкинуть эту ассоциацию из головы! Не в обиду Ариану, но это комично. Да и я не Жасмин, и даже не Золушка, больше на мачеху смахиваю.

Мысленно хихикаю, пока не замечаю повелителя, что появился перед нами. Он стоит одетый в изумрудный костюм, что так подходит к его глазам, и словно насмехается над нами, словно уже знает как все пройдет. Он будто просчитал все до мелочей в этой жестокой игре, известной лишь ему одному.

Я не хотела смотреть на него, не хотела сейчас думать о нем. Сейчас мне нужно пройти это испытание, а дальше… Дальше я узнаю все, хочешь ты того Ариан, или нет. Мне важно знать, что я единственная, с кем он так говорил, кого целовал и касался на этом отборе. Если это не так, то подумаю об этом позже.

— Каждая из Вас, зайдет в портал. Куда он перенесет и что вас там ждет — неизвестно. Там вы сами за себя, там — вам никто не поможет. Удачи. — Властно сказал он, даже не посмотрев на нас, не посмотрев на меня…

В центе появилась серая дымка, куда шла Элиза, ступая острыми шпильками по золотому полу. Она выглядела напуганной, но одновременно собранной. Взгляд был полный решимости и силы.

Стоило ей исчезнуть, появился новый портал, потом еще и еще.

Мой черед. Была не была! Если выживу, уже хорошо!

ГЛАВА 16

Я переместилась, сразу осознавая весь масштаб катастрофы, что меня окружал.

«Вот мне одной так повезло или есть еще кто-то более везучий?» — спрашивала я себя, ежась от холода на вершине горы, где правила стихия.

Сильный ветер трепал волосы, пронизывая насквозь и заставляя острые ледяные снежинки впиваться в кожу.

Тут творилась настоящая снежная буря! И это я еще не посмотрела вниз… Берегу свои нервы, ага.

Как же холодно… Если не начну двигаться и искать выход, то просто превращусь в ледяную статую.

Я обернулась, стараясь разглядеть сквозь белый столб метели хоть что-то, что могло бы подсказать, куда идти и что делать, как услышала голос, такой далекий, но очень знакомый, голос, который я давно стала забывать.

— Маша! Иди ко мне, любимая! Я так долго тебя искал! Куда ты пропала? — звал Стас, а его силуэт образовался неподалеку с протянутой рукой. — Пошли скорее в лагерь, ты же совсем раздетая! Не стоило уходить так далеко! Иди же быстрее, я тебя согрею! — взволнованно продолжал он.

«Неужели это все было лишь сном? Не было никого нового мира, дедушки, отбора?» — думала я, пока внутри меня чувства разрывались от разочарования до глубокой тоски. Не по бывшему мужу, нет. По новому миру, который уже стал самым настоящим домом.

«Не хочу, не хочу!» — кричала я, ощущая, как тело уже онемело, покалывая и заставляя закрыть глаза…

— Доченька! Прости нас, прости, что оставили, не уберегли… — сказали другие голоса.

Я совсем не помнила их, но чувствовала любовь и горе, которые они передавали.

Два силуэта в обнимку стояли и плакали, но их лица были в тумане.

Пытаюсь увидеть, разглядеть. Хочу вспомнить моих родных родителей, хочу узнать, какими они были. Извиниться, что так и не решилась узнать о них ничего…

— Мама? Папа? Простите меня, простите! — кричу им, прорываясь навстречу сквозь пургу, которая словно специально не дает подойти ближе.

Слезы смешались со снегом, который беспощадно продолжал колоть уже и так ледяную кожу лица, но я шла, упорно делая шаги, стараясь утешить, почувствовать родные руки.

— Доченька, мы так скучаем, — произнесла мама.

— Почему ты не нашла нас? Почему не позаботилась о себе? — голос отца, наполненный печалью, прозвучал эхом, заставляя сердце разрываться.

Я упала на колени, протягивая руки и захлебываясь в рыданиях, повторяя лишь: «Простите, простите меня!»

Холод отступал, я погружалась во тьму, которая убаюкивала, прося уже сдаться и перестать бороться. Глаза закрывались, а тело всё больше оседало в сугроб.

— Маиша! Что же ты делаешь, голова твоя солома! Ну-ка, быстро вставай, ишь, улеглась! А кто похлебку варить, да палкой по макушке получать будет, а?! — звук простукиваемой палки зазвучал в голове, заставляя улыбнуться и встать. — Скорее поди сюда, дел еще много, рано тебе, деточка, помирать!