Заканчивая, посмотрела в окошко, решая сходить побродить, да и выплеснуть всё. Отошла недалеко и уселась на травку, поплакать. Всё же слишком много свалилось, да и не отпустила меня еще ситуация со Стасом. Как ни крути, а первая любовь. Мы начали встречаться еще в школе, когда мне было семнадцать. Он был самым красивым парнем, а я — заучка, которая так хотела доказать всему миру, что способна на многое, особенно приемным родителям, которым было плевать на меня. Я их любила, любила только за то, что они меня вырастили, подарив крышу над головой и возможность вырасти в нормальной обстановке. Жаль, правда, что любовь этим и ограничилась.

Закончив школу, мы вместе с будущим мужем поступили в один университет, где жили в общаге, пока мама и папа не отдали деньги, что завещали мне покойные настоящие родители. Я знала, что они погибли в автокатастрофе, когда мне было пять, но совсем ничего о них не знала и не помнила. А выяснить так и не выяснила, откладывая на потом, гонясь за лучшей жизнью.

На эти деньги я купила квартиру, где мы стали жить вместе. Сколько между нами было, сколько мы всего прошли — всё выстояли, любовь побеждала, пока не поженились и не активировалась свекровь. Этого наши отношения не пережили. И я ещё очень долго продержалась.

Ладно, не пропадет без меня. Анастасия Павловна подберет покладистую навеску. Сейчас же мне нужно учиться жить по-новому и в новом мире. Главное — оставаться собой.

ГЛАВА 3

Прошло несколько дней. Я уже почти свыклась с мыслью, что в другом мире. Занимаюсь как прилежная, даже получается немного, совсем немного. Эти буквы-закорючки хуже китайского, ей богу!

— Дедушка Серфа, почему нельзя снова твоей палкой меня треснуть и бац, я всё уже умею? — спросила я того, выводя очередное «А» и путаясь в изгибах.

— Так было бы всё так просто, скучно было бы. Головой надо работать, дитя, а не крутить во все стороны, да похлебку разевать, — ответил мне тот, уткнувшись в свою книжку.

— Это точно, но как же сложно! Ещё эти ваши платья, ужас просто. Неужели это считается красивым? Ты же вон нормально одет!

— А я-то думаю, чего ты в мешок вырядилась. Но коль по нраву, молчал. Всё лучше, чем твоя та тряпка.

— Дед Серф, ты шутишь? Я что, всё время как кикимора ходила, глаза твои потешала? Где мне нормальную одежду взять? — закипела я, хоть свисток подавай.

— Так у шкафа попроси, выдаст, — спокойно сказал он, будто бы это в порядке вещей.

Ну для него-то может и в порядке, а я вот совсем не в порядке.

— Я его открываю, а там это! Только рукава меняются с длинных на короткие!

— Маиша, прекращай балаболить и пиши. Успеешь ещё со шкафом разобраться. Коль видит кто тебя тут.

— Ну уж нет. Я хочу нормальную одежду! — дописав букву, встала, бросив перо-ручку, и пошла наверх, под осуждающий взгляд деда.

Ему вот хорошо, сидит в своих хлопковых штанишках и рубашке, не то что я! Эх, знал бы ты, дед, сколько раз я хотела стащить у тебя пару рубашек, сразу же по-другому заговорил бы.

Иду, вся такая боевая, со шкафом отношения выяснять, аж смешно, но это факт. Раз волшебный, то пусть волшебнит мне нормальную одежду. Я ему сейчас покажу, очень хорошо покажу, что мне нужно!

Прошел час, два. Я откровенно психовала, так как эта противная деревянная рухлядь категорически отказывалась выдавать то, что мне нужно. В первый раз я представила сарафан, обычный такой, простой, а получила, разумеется, мешок болотного цвета, да ещё и с рюшками-белыми.

Во второй раз представила трусы, тоже самые простые. То, что выдал шкаф, заставило впасть в истерику. Я хохотала и плакала одновременно, держа в руках болотные панталоны до колен с нарисованными на них глазами миньонов.

— Я больше так не могу, дед Серф. Он просто-напросто надо мной издевается! Помоги, а? Почини? — сложив ладошки вместе и надув губки бантиком, жалобно попросила.

— Голова твоя солома, дитя. Пошли, посмотрим. Как ты жила, не пойму. Шкаф и тот не слушает, — причитал Серфа, потихоньку поднимаясь наверх.

Молчала, делая вид, как мне грустно и стыдно, тяжело вздыхая и опустив голову пониже, чтобы улыбку мою кровожадную и довольную не увидел.

— Дотронься ладонью к дверце и представь то, что хочешь, — сказал дед, сев на мою кровать.

— Прям вот совсем, что хочу? — уточнила я, так как ещё не знала о том, как тут принято одеваться.

— Дак, да. В мире много пришлых, поэтому носят то, кому в чём удобно. Мир у нас модный, не переживай. В этом вот сезоне девки в юбках с вырезами да в горох ходят. В том, уж позабыл, чего было.

Ага, хорошо. Дотронуться у меня как раз мозгов и не хватило, только умолять и орать. Дотронулась до шкафа и, закрыв глаза, в деталях представила своё любимое летнее платье с босоножками. Открыв глаза, затаила дыхание, боясь снова увидеть болотную гадость.