— Вы тоже это чувствуете? — тихо спросил Аркадий, медленно поворачиваясь к окну.

— Нет, — слишком быстро ответил ректор, но было видно, как побелели костяшки его пальцев, сжимающих подлокотник кресла. — Абсолютно ничего.

Инстинкт, отточенный двадцатью годами преподавания Высшей Защитной Магии, буквально кричал об опасности. Аркадий Николаевич слишком хорошо знал это чувство.

Оно появлялось каждый раз, когда самый бестолковый ученик произносит последнее слово в особо разрушительном заклинании, искренне уверенный, что уж у него-то всё получится правильно.

— Вениамин Сергеевич, — медленно произнёс Полозов, чувствуя, как каждая мышца в теле напрягается, готовясь к чему-то неотвратимому, — мне кажется, нам стоит…

Договорить он не успел. Грохот взрыва ударил по ушам с такой силой, что массивные окна в кабинете задребезжали, как погремушки. Хрустальная люстра под потолком жалобно звякнула, а со стены посыпалась штукатурка, припорошив мраморный бюст основателя академии.

Чарский медленно повернул голову в сторону грохота. На его лице застыло выражение человека, который точно знает, что день безнадёжно испорчен.

— Аркадий Николаевич, — произнёс он с убийственным спокойствием, — вот скажите, почему каждый раз, когда вы начинаете фразу «мне кажется», в академии что-нибудь взрывается, разваливается или оживает? Может, вам просто… нужно иногда помолчать?

— Возможно, это просто совпадение? — предположил тот, стряхивая с плеча кусок штукатурки и пытаясь сохранить невозмутимый вид.

— Ах, совпадение? — Чарский поднялся из-за стола. — Как и ваше «нутром чую неладное» перед тем, как в прошлом году из подземелий вылезла та тварь с щупальцами? — он покачал головой. — Знаете, что, в следующий раз, когда ваша зад… интуиция забьёт тревогу, будьте добры, держите это при себе.

Полозов только было открыл рот, чтобы возразить, но тут в дверь влетел запыхавшийся дежурный преподаватель:

— Господин ректор! В лаборатории магических печатей…

— Вашу ж… — Чарский осекся, видимо вспомнив о статусе, и закончил уже более сдержанно: — … великую академию! Дайте угадаю — там сейчас как раз находится первый курс класса «Б»?

Дежурный нервно кивнул.

Взрывная волна подхватила меня с такой силой, что защитные рефлексы сработали автоматически. Еще в прошлой жизни я научился мгновенному перераспределению энергии, усилению мышечного каркаса, формированию защитного кокона из магических потоков.

Время словно замедлилось, позволяя просчитать траекторию падения. Я направил целительскую энергию в ключевые точки — позвоночник, суставы, связки. Приземление вышло жестким, но контролируемым — перекат через плечо, погасить инерцию, распределить удар по всему телу. Четыре метра полета закончились у дальней стены без единой серьезной травмы. Целительское искусство творит чудеса даже с таким слабым ядром, если знать, как им правильно пользоваться.

Преподавателю повезло меньше. Его отбросило в ту же сторону, что и меня, прямо на стену с портретами выпускников. Послышался глухой удар, и с десяток надменных магических физиономий обрушились на его бессознательное тело. Что-то хрустнуло, и я надеюсь, это рама одной из картин, а не его кости.

Пыль медленно оседала, и в образовавшемся проломе начали проступать очертания… чего-то. Я моргнул, не веря своим глазам. Существо, появившееся из разрыва в пространстве, напоминало гигантскую рептилию, только с шестью мощными конечностями.

Чешуйчатая шкура темно-зеленого цвета поблескивала в свете ламп, с нее капала какая-то субстанция, при соприкосновении с которой паркет начинал шипеть и плавиться.

Массивная голова с вытянутой крокодильей мордой медленно поворачивалась из стороны в сторону. Четыре пары глаз, расположенных по бокам черепа, светились холодным желтым светом. В приоткрытой пасти виднелись ряды изогнутых зубов, явно предназначенных для разрывания добычи.

Аудитория замерла в оцепенении. Кто-то произнес волшебное русское слово на букву «П», и это словно прорвало плотину — началась паника.

Студенты бросились к выходу, создавая давку в дверях. Некоторые застыли в ступоре, не в силах пошевелиться. Кто-то пытался открыть окна.

И тут на парту вскочил парнишка с отличительной лентой старосты на руке. Его идеально уложенные волосы даже после взрыва оставались в безупречном порядке.

— Внимание всем! — звонкий голос перекрыл общий гул. — Прошу сохранять спокойствие! Я, Мирослав Топольский, представитель древнего рода…

Даже тварь заинтересованно повернула голову в его сторону. Между зубов потянулись нити вязкой слюны.

— … клянусь своей родовой честью, что не допущу…

Я мысленно поморщился. При всем уважении к боевому настрою Топольского, сейчас было не самое подходящее время для пафосных речей.

Особенно когда шестилапая рептилия явно примеривается, с какой стороны начать трапезу.

Нужно было действовать, и быстро. Я прощупал своё магическое ядро — силы после падения почти не осталось. Ещё и этот придурок лезет на рожон.