— Плохо колотишь! Заставлю переделывать! Ты чего рот раскрыла? Заняться нечем? Бегом в замок — центральную лестницу песком оттирать. Мужики, вода плохо нагрелась! Я тебя самого в котёл кину, если графине холодную воду принесут!

Великие боги, как она орёт! Что у неё в горле — встроенный микрофон? Вероятно, графские покои отсюда довольно далеко, иначе экономка не грохотала бы своим могучим голосом на весь двор.

Несколько деревенских женщин укладывали в корзины бельё.

— Домой унесут стирать, — объяснила Зира. — Когда прачки не успевают, экономка раздаёт бельё по селам. Бабы охотно берут — по приказу графини платят им сразу.

— Ничего не пропадёт?

— Что ты! Никогда такого не было! Невозможно не вернуть — всё бельё с графскими метками.

Помню я одну тяжеленую корзину с таким бельём. Ту самую, из-за которой бедная Улька упала с лестницы и разбилась. Или не бедная?

Может, велики боги специально всё устроили? Меня в моём мире сбили, и душа летела куда-то далеко, а тут и Улька в своём мире закрыла навсегда свои прекрасные фиалковые глаза. Кто из богов решил, что нам не помешает немного адреналина? Мне — оказаться в средневековье с жуткими порядками, ей, очень надеюсь, заново родиться в семье, где её ждали и любили задолго до появления на свет.

— Завтра домой пойдёте! — сказала экономка деревенским прачкам. — А сейчас берите вёдра и таскайте в дом воду.

Нет, ну не нахалка? Тётки с первыми лучами солнц потащатся на речку — стирать господские простыни, а ночью должны здесь воду носить? Я так понимаю — совершенно бесплатно, как я.

— Сейчас пойдём, госпожа Манака, — спокойно ответила одна из женщин. — Нам тут близенько, по тропочке через поле — и мы дома.

— Темно, шеи переломаете!

— Ничего, у нас фонари есть.

— Помощницы срочно нужны! Полы мыть, на кухне овощи чистить. Котлы скрести, — не сдавалась экономка.

— Дык мы причём? — усмехнулась самая бойкая женщина. — Вам, господа, нужны, вы и нанимайте.

— Вы — графовы! — возмутилась госпожа Манака, но как-то не слишком уверенно.

Женщины согласно закивали:

— Графовы, так ведь не ваши. А господину мы без надобности, он нас из родных домов не вызывал, от мужей и деток не забирал.

И, как будто этим всё сказало, женщины подхватили тяжёлые корзины и гуськом потянулись к воротам.

— Так можно было? — ахнула я.

Зира пожала плечами.

Я бросила тряпку, оправила платье, кое-как стряхнула с него пыль и привела себя в порядок.

— Всё, устала я!

Не раздумывая и не стесняясь, отправилась на кухню. Надо узнать, подали ли графине сыры и что она сказала.

Из кухни меня вытолкали сразу.

— Куда прёшься, деревенщина! — возмутилась дородная тётка. — Наберёт госпожа Манака дурочек по всем селам, возись потом с ними. Ни сказать, ни ступить не умеют, ещё и на господскую кухню явилась, как к себе в курятник.

Кстати — да. Курочки мои сегодня голодными спать лягут, хорошо хоть воды я им с запасом налила. Но курочки за день хоть травки пощипали и червяков поклевали. Петух, опять же, их заботливый муж и добытчик, нашел им что-нибудь вкусное. А я как с утра попила молока с хлебом, так больше ничего не ела.

— Поесть-то хоть дайте, — жалобно попросила я. — Я первый раз в замке, меня экономка отправила гостевые комнаты убирать.

— Иди в людскую, там уже первую партию слуг посадили кормить.

Тётка окинула меня взглядом, покачала головой и заметно смягчилась. Наверное, стать добрее ей помогла моя тощая шейка и впалые щёки.

— На вот, — она всунула мне в руки большую ложку. — Иди, пристройся с краю и поешь. Да не спеши, варево-то горячее, только с печи сняли. Мало будет — ещё принесу, господин на слугах не экономит. Голодным у нас из-за стола никто не выходит.

Тетенька не обманула. На длинном столе стояли большие миски с похлёбкой, пахли они очень аппетитно. Одна миска была на пятерых. Я присела на лавку и оказалась шестой, но работников это не смутило. Мне улыбнулись, кивнули и продолжили есть, тихо постукивая ложками.

Когда я в последний раз ела с кем-то из одной посуды? Кажется, в школьные годы, когда мы с классом пошли в поход. Миски и кружки были почти у всех, но есть ложкой из одного закопчённого котелка нам казалось страшно романтичным.

В том возрасте я мало знала, чем чреваты подобные трапезы, но теперь-то знаю хорошо!

Знаю, но есть хочется больше. Я вздохнула, попросила великих богов уничтожить в похлёбке все болезнетворные вирусы и бактерии, решительно запустила ложку в суп.

Как же вкусно! Кроме горячего на столе стояли тарелки с толстыми ломтями ржаного хлеба, какая-то остро пахнущая намазка и миски с крупнонарезанным луком.