Похоже — имелся в виду почивший в Бозе от апоплексического удара тростью по голове Инлун Ао-Джун! Это что, где-то в верхах пересмотрели оценку событий? Теперь Пепеляев — молодец, а не Чарторыйский сотоварищи? Тут я едва сдержался, чтоб не выматериться, пожал руку военному комиссару, и быстро-быстро покинул стены казенного здания на улице Земской. И орден в карман спрятал — пусть это и нарушение статута. Ясе потом покажу, посмеемся вместе над дурацким каламбуром, а так — награда эта Гошина, не моя.

— Я и есть ты, — вдруг раздался тихий шепот.

— Гоша? — моему удивлению не было предела.

Что-то слишком много событий для одного дня! Это его так общение с менталистом раздухарило, что скромняга решил высказаться вне Чертогов Разума? Впервые за все эти месяцы!

— Мне нравится все, что ты делаешь. Я бы и сам делал то же самое. Если бы у меня было такое бешеное желание жить, как у тебя — я бы был точно таким же, как ты. Все мое — твое, все твое — мое. Орден — твой! И третья степень будет тоже — наша.

— ГЫ-ГЫ-ГЫ! — сказал дракон. — ХРЕНА С ДВА У НАС БЫЛ БЫ ОРДЕН, ЕСЛИ БЫ ЧАРТОРЫЙСКОМУ НЕ ПЕРЕЛОМАЛИ ВСЕ КОСТИ И НЕ ЗАПИХАЛИ ЕГО В КОЛЕСО!

— Так, все, кончаем бардак внутри общей черепной коробки! — прошипел я. — Куча дел впереди!

— ЗА ВОДКОЙ ЗАЕХАТЬ НЕ ЗАБУДЬ! — снова подал голос дракон. — СОСЛУЖИВЦЫ ОЦЕНЯТ!

— За алкоголь у нас Радзивилл отвечает, обещал все организовать… — неуверенно проговорил я. — Но в магазин, наверное, нужно зайти, да… В конце концов, коту и псу чего-нибудь купить, рыбки там копченой, костей мозговых. Сотрудников иногда надо баловать! Да и сослуживцам сладенького возьму.

Олежа Мельник, Дядька и Чума уже собрали команду из ветеранов Поискового батальона и с самого утра выехали из Мозыря в сторону Горыни. Старый Христофор Радзивилл в теле молодого Кшиштофа готовил им подробный план подземелий, а Тимофей Васильич Табачников и Клим Комиссаров — шустрили по поводу кормежки. Так что я, покинув военкомат, все-таки двинулся в сторону магазина — продукты лишними не будут, да и вообще — несколько бутылок крепкого, пожалуй, стоило взять. И каких-нибудь консервированных фабричных рулетов со вкусом клубничного ароматизатора или маленьких бисквитиков, от которых печет в горле из-за обилия в них стабилизаторов и эмульгаторов. Была такая тема в Поисковом — есть всякую сладкую гадость после удачного рейда, так что пацаны точно оценят!

Пока я бродил меж продуктовых рядов, радуясь царящему на полках изобилию, за мной ходил какой-то тип в панамке. И пялился на меня. Корзинка его была пуста, он как кретин шатался следом и посматривал, посматривал — то искоса, то в упор, то через зеркала витрин. А потом — трусцой побежал на выход, бросил корзинку, вышел на улицу и остался стоять у дверей, разглядывая меня через окно.

— Это что — местный болящий какой-то? — спросил я у продавщицы.

— В первый раз его вижу. Здравствуйте, Георгий Серафимович! — улыбнулась мне работница торговли. — А я — мама Толи Морковкина! Он вас очень любит и только хорошее про вас рассказывает. Он начал смотреть исторические фильмы, представляете? И нас с мужем подсадил…

На моем лице появилась дурацкая улыбка. Ну вот именно поэтому я и считаю, что быть педагогом — это лучшая работа в мире!

— Я их тоже очень люблю. Хороший парень ваш Толя, ему бы только терпения и внимательности… — кивнул я, и принялся складывать вещи в рюкзак. — Большое вам спасибо, подняли мне настроение! Всего хорошего!

Тип за дверью все так же бесцеремонно меня разглядывал. Какого беса ему надо? Я так и спросил, когда вышел из магазина:

— Тебе какого беса надо? — лицо его казалось знакомым.

— Крылатый владыка!!! — заорал он вдруг и бухнулся на колени, пытаясь обхватить мои ноги руками. — Забери меня с собой! Я пройду сквозь злые ночи! Я пойду туда где ты…

— Гос-с-с-поди Иисусе! — я отпрыгнул в сторону. — Дяденька, у вас все в порядке?

Бить егобыло жалко, но по всему его виду становилось понятно: просто так не отцепиться. В голове у него давно ум за разум зашел.

— … нарисуешь в небе солнце! Где разбитые мечты обретают снова силу высоты! — наконец до меня дошло, что он такое орет, и я почувствовал, как хрустят у меня в мозгу шестеренки.

Откуда городской сумасшедший знал песни Аллы Борисовны? Он уже попадался мне — на улицах и в парке, клянчил деньги, чего-то еще хотел… Парень с серьезной придурью. И вообще — в его устах слова известной в свое время песенки звучали как строчки из черной мессы, не меньше…

По тротуару уже бежали крепкие мужчины в оливковых бушлатах и с красными повязками — народная дружина бдительность не теряла! За амнистированных психов взялись крепко: стоило им вот так вот громко проявить себя на людях, и скорая вместе с дружинниками и милицией мигом определяла их в изолятор. Под него переоборудовали бывшее общежитие керамико-трубного завода, поскольку сам завод давно простаивал, и эта жилплощадь сомнительного качества — тоже.