В первый свой день в Федиле мы все проснулись стратегически рано и… петухов я не услышала. Орали утки на пруду, спрятанном за соседским частым забором. Но, мои то комнаты на втором этаже! Я все вижу. И целых две комнаты, кстати. Но, это не от моей личной спеси – по положенному статусному уставу. Странные порядки. Оливер в дороге рассказывал, что в таких больших городах разница в статусах не так очевидна. И многие горожане обращаются друг к другу демократичными «господин», «госпожа». Но, поди ж ты! В гостинице или, как баронесса, плати за две положенные аристократам комнаты или… ночуй в родовой карете на припасенных в дорогу подушках.

С женской модой в таких городах Адраната, слава местным богам, было гораздо определённей. Я еще в Вожке дальновидно цепко рассмотрела наряд дочери хозяина «Северного сердца», Бобетты Буль. Ориентир на нее был простым: раз девушка знакома с непоследними людьми в Федиле, перенесла студенчество (тоже не в захолустье), значит толк в моде знает. В итоге в моем гардеробе с помощью Кели появилась пара шикарных темных юбок четырехклинок (бывших тимьяниных платьев), три блузки на грани строгости с добавленными к воротникам и рукавам кружевами, и два расшитых дорогим мелким бисером жилета к ним… Но, и здесь была странность – при повсеместной приталенности силуэтов в женской одежде полностью отсутствовали незаменимые в этом деле рельефы. Вытачки были: плечевые, нагрудные, локтевые, талиевые. А рельефов здесь нет… Это надо запомнить и для будущего учесть!

По причине наличия у меня гостиной мы с профессором завтракали именно в ней – не в спальне же юной девицы трапезничать, я вас по статусу умоляю! Оливер был напряжен, но старался это всячески скрыть. Я блистала:

– А когда мы с вами побежим по делам?

– До-онья Тимьяна?

– Что?

– Я же вам говорил: аристократы, а тем более аристократки по делам тут не бегают. Это у нас… все очень просто.

– Но? – насупилась я.

– Записки!

– А-а! Вспомнила! Мы с курьером отправляем записки. И определяем в них нужные встречи.

– Совершенно точно!

– А когда мне можно будет уже эти записки писать?

Ровно в полдень вместо обеда мы с профессором провернули операцию под названием «Продажа провинциалами драгоценных камней». Бобетта Буль не подвела и теперь! Хотя, за ее учебным наставником, господином Оздиком, нам пришлось изрядно побегать. Дело в том, что он, не взирая на трость и явную старческую хромоту, ошалело спешил. Я в конце концов, плюнула. Нанюхалась в его длинных душных лабораториях препаратов, и выпалила, тоном отрицая всякий доверительный торг. Выдающийся ум, обладатель собственной лекарственной марки, в ответ замер, скосясь на меня. Потом взглянул на Оливера, будто с недоверием вопрошая: «а она полномочна?» и наконец, сдался. В итоге вместо нашего обеда усадьба «Буйные луга» заимела шестьдесят семь хрустящих, сложенных в стопочки зулов. Ну-у, это примерно шестьсот семьдесят тысяч, если в моих прошлых рублях.

Оливер с таким несметным богатством в потайном кармане штанов (специально вшитом перед нашим отъездом), еще сильнее заегозил. И его предсказуемо снесло в сторону банка. Пришлось туда завернуть. Благо филиал его есть и в Вожке - именно там мы весело в прошлый раз проверяли мой пустой счет. Подавляющая часть денег, вырученных за камушки, там и осталась.

«Интересно, а каково поголовье ишкадуков в наших Буйных лугах? И можно ли заняться их разведением?» - эти и другие дурные мысли не покидали моей головы во время отсроченного обеда. Ихдиран в это время рыскал по городу, договариваясь об экзамене. Гил в ремесленном районе узнавал, как поставить на двуколку рессоры. Мы с профессором чинно бездельничали. Впрочем, у нас именно здесь, на гулкой центральной площади в ресторанчике возле самой Управы правопорядка была назначена встреча. И дон Жанидер, бывший командир и военный друг отца доньи Тимьяны вот-вот должен был к нам подойти.

– А интересно… - нет, про ишкадуков спрашивать не стоит. – есть мечты у Кели и Видаля?

Голос мой звучал приглушенно, хотя окна в ресторанчике были распахнуты и за ними сонно ворковали облепившие высокую статую голуби. Крашеные под бирюзу стены, легкие шторы, заигрывающие со сквозняком, столики почти все заняты нарядными, по-городскому безразличными к суете обыденности людьми… Как хорошо то…

– Не знаю, как Келя, - вздохнул, отставив подальше рюмочку уже не бледный, а вполне румяный профессор. – А у Видаля еще до пожара была голубятня. Она вся сгорела, а голубей выпустить не успели. Он очень тосковал по ним.

– Надо же, - вздохнула я, сидя с подпертым кулачком подбородком. – Бедный мальчик… Вот починим забор в огороде, обновим ограду на пастбище для моих хоббитов и будет ему голубятня.

– Для кого? – зевнул в ладонь расслабленный Оливер.

– Для моих хоббитов, - уже громче пояснила я. – Но, сначала им всем необходимо…

Грохот рядом, за правым столиком не дал закончить мне мысль. Мы с Оливером, вмиг взбодрившись, оглянулись. Мужчина, что только уронил на пол посуду, расправив широкую спину, вдруг резко встал и уже через мгновенье развернулся к нам… Высокий, темноволосый, красивый, правая рука бережливо подвязана. Масонская живопись. И по какому поводу он так подскочил и так сейчас ненормально сосредоточен? А я же дура. «Хоббиты»! В этом мире нет хоббитов!.. Вот теперь сиди и срочно придумывай, как при необходимости эту тему повернуть и замять…

Встречи…

« А-а… Тимьяна Дюран. А это Оливер Нури »

Т. Тьяди-Дюран «Хроники Буйных лугов»

– И– ик.

Ситуация из комичной медленно переваливалась в стадию драматичной, когда мой ученый друг, вдруг разрядил тишину:

– Вот тоже, - азартно прошипел он, ткнув тощим пальцем. – Это ваше икание в определенный момент нужно обязательно изучать.