— А я надеялся, цто мы её потеряли, — мрачно приветствовал меня Кариолан.

Жених бросил на меня лишь взгляд мельком и сразу отвернулся. Третий ворон бросил ему что-то насмешливое на свистяще-цокающем языке, похожем на удары плетью. И все пятеро иноземцем вдруг сорвались и, пригнувшись к шеям коней, помчались прочь из города. Я подошла к графитно-серому жеребцу и положила руку на луку седла, поставила ногу в стремя, попыталась запрыгнуть. Эйдэн хмыкнул, подошёл и помог, приподняв меня за ягодицы. При этом мои юбки задрались по колено. Затем ворон запрыгнул позади, на круп.

— Тебе луцце сесть боком, — посоветовал он и положил руки мне на талию.

Я подтянула правую ногу, откинувшись мужчине на грудь. Уф, как неудобно-то! И всё же мне удалось пересесть по-женски, при этом лука пришлась мне между ног. Эйдэн отпустил меня и, взяв в руки узду, ударил в бока коня шенкелями.

— Где твой пёс? — спросил он.

— Продала за чечевичную похлёбку, — буркнула я и уткнулась в его грудь.

Это было очень неудобно — шершавая парча царапала лицо, металл, вшитый в куртку, леденил кожу. Во всём этом была лишь одна радость: Гарм оказался вне опасности. Его новая хозяйка наверняка не будет жестока с моим пёсиком. И всё же из глаз вырвались слёзы. Я зажмурилась. Фу, фу, Элис! Не будь эгоисткой! Было бы ужасно, если бы Гарм…

И тут позади раздался отчаянный лай. Я выглянула из-за плеча ворона.

Но… а…

Эйдэн придержал коня, ухмыльнулся и натянул узду. Серое облачко подлетело к нам, перестав лаять, запрыгнуло на сапог ворона, тот перехватил беглеца за шиворот и перекинул мне на колени. Я прижала малыша к себе.

— Ну здравствуй, цецевица.

— Гарм, — прошептала, и мой нос тотчас облизали. — Но ты же… фу, не… фу, Гарм!

Но мне пришлось сдаться под яростной атакой собачьей радости. Вопреки собственным мыслям я была совершенно счастлива. И даже осознание, что я стала воровкой (десять золотых ведь по-прежнему утяжеляли мой карман) не мешали мне всхлипывать от счастья.

— Что ты наделал, Гарм! — прошептала я, зарываясь в мокрую шерсть и вдыхая аромат псины. — Что же ты наделал, мой герой! Ты мог бы остаться в тепле и роскоши, быть сытым и…

Но не договорила. Уж кто-кто, а Гарм точно не заслужил упрёков.

* * *

Мы мчались и мчались, и дома очень быстро исчезли в прошлом, а вокруг были только снег, и камень, и деревья, и снова — снег. На выезде из города к нам присоединилось ещё порядка троих человек с шестью навьюченными конями и одной телегой. Мне не было холодно: ноги грели бока лошади, живот — Гарм, а ещё Эйдэн закутал меня в свой чёрный плащ, удивительно тёплый, словно настоящее крыло птицы. И очень скоро я задремала на плече варвара.

Проснулась, когда мы остановились на берегу речушки, злобно плещущейся в валунах ледяными волнами. Ворон спрыгнул с коня, и я едва не завалилась набок, словно куль. Но мужчина обнял мои бёдра и спустил меня вниз. Я пошатнулась, вцепилась руками в его куртку.

— Тёмный брат мой, — крикнул насмешливо Кариолан, привязывавший гнедую лошадь к корявой ободранной ёлке, скрючившейся над рекой, точно древняя старуха, — может, на невесте женишься ты?

И процедил что-то сквозь зубы на своём языке.

«А было бы неплохо», — внезапно подумала я.

Если выбирать между Кариоланом и Эйдэном, то… Третий ворон как-то посимпатичнее будет. Ну, по крайней мере, у него есть чувство юмора, и, если разобраться, варвар не причинил мне вреда… Мой спутник что-то короткое бросил в ответ и, покосившись на меня, внезапно перевёл:

— Поцему бы и нет? Я с удовольствием посижу на твоих костях, брат.

В каком смысле?

Они принялись ставить шатры, разжигать огонь. Я молча присела на поваленное дерево. Гарм спал, дёргая задней лапкой во сне.

Я буду жить в степи. Бескрайней, как… Там нет гор. Как это, когда нет гор? Наверное, там огромное небо… Я попыталась представить и не смогла. И там нет домов, а только шатры. А как они моются? А в туалет куда ходят? А готовят как? Не на печах, вот прям всё — на костре? Голова кружилась.

Впрочем, может, я не долго буду жить, может надоем мужу и тот меня пришибёт чем-нибудь тяжёленьким, а скажет, что сама? Или и объяснять ему ничего не надо будет?

— Тырдыщ цэй, — вдруг отчётливо выговорил Эйдэн, направляясь ко мне.

— Мэ, — привычно ответила я.

Не то, чтобы вот прям выразительно. Он усмехнулся.

— Добро пожаловать, госпожа.

Ворон взял меня за руку и провёл в уже поставленный шатёр. Я обернулась к нему:

— Что вы имели в виду, когда обещали посидеть на костях моего жениха?

— Каган приказал своему слуге жениться, — поколебавшись, ответил тот. — Слуга не послушался. Слугу схватили, исполосовали кнутами и бросили на землю. Сверху положили…

Эйдэн запнулся, пытаясь подобрать нужное слово, а потом уверенно продолжил: