— Поскорее! — Рявкнул строго.

Ученицы живенько приблизились, первых с неуверенными мордашками я сам к себе прижал, остальные прильнули уже сзади. А к ним ещё. Подсказываю, как нужно. И стряпаю контур.

Переместил в бухту целую ораву! Чуть не рухнул от слабости и не закричал от боли из–за пустоты в груди. Две трети резерва испарилось. Ещё бы! Двадцать шесть особей я ещё не перемещал за раз.

Думаю, в спецшколе головы у многих полетят. Но мне плевать. Я хочу побыть с девочками без посторонних.

Первые пять–семь минут самки либру пребывают в замешательстве, а некоторые возможно в истерии. Скорее даже от того, что якобы нарушили закон Монолита и оставили самовольно школу. Но я убедил их, что это всё в рамках обучения и ответственность на мне.

А затем мы пошли купаться!

Сперва, конечно, по команде всех отправил в воду прямо в одежде. Но вскоре им самим понравилось обниматься с наставником и устраивать водные перестрелки. И не просто плескания водой. Я им водных пистолетов и автоматов нарожал, кругов надувных и матрасов.

Мало того, что девки юркие и ловкие, так они в воде, как рыбы, хрен утопишь. Подкрадываются под водой, как амфибии. Если поначалу мои тисканья они принимают зажато, то затем уже сами начинают проявлять инициативу, объединившись против меня всей толпой. В итоге я выползаю на берег без сил, сдаваясь под их плотным огнём и цепкими лапами. А они торжествуют.

— Продолжайте без меня пока! — Машу им.

А эти и рады побеситься. Гормоны, куда их деть? Но не все разделяют беззаботность, часть на берег выходит самостоятельно, спросив разрешение. Колдую полотенца и передаю.

Первой Цедаль ко мне и пристраивается, расстелив своё полотенце практически впритирку. Я сразу заметил её особое внимание, всё время рядом трётся. Так и здесь, как только я из воды пошёл, и она двинулась. В мокром трико соски проступают и дольки. Как же малышки хороши. Все, без исключения.

Пива явил себе холодненького. Сижу, попиваю.

— Теперь я знаю, кто вы, — брякнула отличница деловито.

— Да ну, — усмехнулся.

— Только одно существо может, как вы, — поясняет дальше. — Я об этом слышала. Вы тот самый посланник, которого привела наша героиня Айлин Имидэя О Ран.

— Да это я, — не стал скрывать. Хлебнул пивка, подал и ей бутылку.

Знаю, что они могут такое пить, да и человеческую еду есть естественным образом, поинтересовался как–то.

Приняла, но отставила в сторонку.

— Я должна быть следующая, — заявила Цедаль с горящими глазами. — Сделайте это, прошу.

— Не терпится? — Укорил, разглядывая её прекрасное, раскрасневшееся лицо. Веснушки, носик, сочные губы.

— Да, — отвечает с вызовом.

— Ну тогда раздевайся и пристраивайся сверху.

Живенько сдирает с себя ещё не высохший топ, избавляется от лосин и трусиков.

Укладываюсь на спину деловито. Подсаживается рядом с растерянным видом.

— Вставай на четвереньки надо мной и целуй меня.

— Это что–то новенькое, — бурчит. — Вы уверены?

— Да, — отвечаю кратко.

Я просто не горю желанием драть их в задницы, вот и всё. Соскучился по классике, по естественному и простому.

Цедаль нависает надо мной, руками оперлась, старается меня вообще не касаться. Грудка свисает красивая, короткие рыжие волосики мокрыми локонами обрамили ангельское личико. Такое взволнованное, и такое сейчас умопомрачительное. Начинает целовать в щёки неуклюже, неловко. Совсем, как маленькая и такая наивная.

Чувствую и вижу, как ученицы скапливаются вокруг нас. Но моё внимание сосредоточенно сейчас лишь на одной девушке. Которую очень хочется поцеловать нежно и показать, как на самом деле надо. Что и делаю. Сперва робко, едва касаясь губ и проверяя реакцию.

— Что вы делаете, наставник… — шепчет, закрывая глаза от удовольствия.

— То, что сразу хотел сделать. Это ласки, всего лишь ласки, — говорю в ответ и начинаю всё настойчивее, заводясь сильнее. Обхватываю за талию, чтоб никуда не убежала, и целую… целую… в губы, ласкаю шею, грудь, соски.

Руки Цедаль слабнут, и она ложится на меня. Переворачиваю, оказываясь сверху между её расставленных ног. Секунду, две… она смотрит ошалело. Расчехляю уже вставшего колом бойца и вхожу во влажную тугую щёлку. Потому что не могу и секунды больше медлить.

Не отрываю взгляда от её глаз, переполненных желанием и одновременным ужасом.

— Ууууу, — воет девушка, не сдерживаясь, ощущая моё бережное, но неизбежное внедрение. Всё глубже и глубже.

Чувствую, как упираюсь в матку. Но осознанный взгляд обнадёживает. Вынимаю, толкаю ещё. Стонет, вцепляется мне в спину. Работаю тазом медленно, постепенно ускоряясь. Оргазм подкатывает быстро. Выстрел, поражение. Сердце обваливается, когда вижу, как закатываются у неё глаза и уходит к чертям сознание.