Перестраховщики. Как первокурсники на экзамене — боятся сделать лишнее движение. Но как же медленно…

Я отвернулся и снова сконцентрировался на пространстве за ледяной стеной. Там точно примерно тридцать два человека. Слабые искры жизни, медленно угасающие в ледяном плену.

У кого-то сердце билось редко, едва заметно. У других сохранялось дыхание, поверхностное, прерывистое. Но главное — они все еще живы.

— Даже не думай! — Главный лекарь возник рядом со мной, положив руку мне на плечо. — Там уже ничего нельзя сделать. Это слишком опасно. Мы потеряем еще и тебя.

Я прищурился. Контролируемое обморожение как боевая техника…

В этом определенно что-то есть. Особенно если научиться управлять процессом кристаллизации тканей. В моем мире была похожая патология.

При определенной температуре белки крови начинали сворачиваться, забивая сосуды. Интересно, здесь есть что-то подобное? И сколько еще болезней, названия которых в этом мире другие…

Моя рука потянулась к ледяной стене. Холод обжег кожу.

Сквозь толщу льда фигуры казались искаженными, размытыми — массивная преграда значительно ослабляла магическое восприятие. Но это только добавляло азарта. Чем сложнее задача, тем интереснее ее решать.

Я сосредоточился на крайней фигуре — высокий парень атлетического телосложения, широкие плечи, развитая мускулатура.

И тут произошло что-то странное — в голове словно щелкнуло, и диагноз всплыл сам собой: «Простатит».

Интересно…

Название болезни всплыло слишком легко, слишком естественно для простого воспоминания из прошлой жизни.

Да и вряд ли это память тела Дмитрия. Возможно, это часть моего целительского дара, которую я просто не замечал раньше? Знал бы раньше, не пришлось бы спрашивать и насылать на людей диарею.

Нужно проверить эту теорию. Я перевел взгляд на следующую фигуру — полный парень, замурованный в лед.

Целительское сканирование прошло сквозь ткани, давая полную картину состояния организма. Избыточные жировые отложения в подкожной клетчатке, висцеральный жир, обволакивающий внутренние органы.

Печень увеличена, в поджелудочной железе уже начались дегенеративные изменения. Сердце работает с перегрузкой, пытаясь прокачивать кровь через избыточную массу тканей.

Ожирение третьей степени. А значит, теория о том, что болезни и их странные названия всплывают у меня в мозгу самостоятельно, верна.

Любопытно…

Хотя использовать это состояние в бою…

Нет, слишком медленно и ненадежно. Пока противник наберет критическую массу, успеешь состариться. Хотя, если научиться управлять локальным накоплением жировой ткани, можно было бы…

Я усмехнулся своим мыслям. Даже самые безобидные патологии могут стать смертельным оружием в руках того, кто знает, как их использовать.

Следующая фигура за стеной — девушка. Даже сквозь лед бросалась в глаза её… своеобразность. Пышная грудь, неестественно огромные губы.

Макияж настолько яркий, что пробивался даже сквозь толщу льда. Форменная юбка укорочена явно не по уставу академии.

«Хламидиоз», — мгновенно определил целительский дар. Я невольно усмехнулся. Надо же, такая молодая особа, а уже успела обзавестись столь… специфическим приобретением.

Хотя чему удивляться — судя по длине юбки и глубине декольте, диагноз вполне соответствует образу жизни.

Впрочем, изучать механизм передачи и течение этого заболевания я не собирался. Есть вещи, которые лучше оставить профильным специалистам, пусть они разбираются с последствиями бурной молодости.

К тому же, вряд ли подобную патологию можно эффективно использовать в бою — разве что в качестве биологического оружия очень замедленного действия. Но это уже совсем другая история.

Перевел взгляд дальше и замер. В нескольких шагах от «модницы» застыла еще одна фигура — хрупкая девушка с острыми чертами лица.

Короткое каре обрамляло изящное лицо с легким азиатским разрезом глаз. Бурятка? Казашка? В любом случае, красивая. Даже сквозь лед было заметно, как аккуратно повязан форменный галстук. И что-то в ней моментально зацепило мой взгляд — слишком живые, слишком осмысленные глаза для человека в ледяном плену. В них читалось беспокойство, но не паника.

— Я же сказал отойти оттуда! — раздался за спиной раздраженный голос главного лекаря.

Я небрежно поднял руку и, не оборачиваясь, коротко шикнул на него, продолжая изучать девушку за ледяной стеной.

— Он что… — возмущенно выдохнул старик. — Он шикнул на меня? Этот сопляк посмел на меня шикнуть?

Кто-то из студентов не сдержал смешок.

— А ну не ржать! — рявкнул главный лекарь, но в его голосе явно слышалось изумление пополам с негодованием.

Я же полностью сосредоточился на сканировании. Рядом с её сердцем пульсировал характерный фиолетовый стержень — но не как у дохлых гоблинов, расположенный иначе. Не у мозга, а именно в области сердца.