А кузину пришлось слегка шугануть в палатке, настращав летающими спорами местного борщевика, комарами, переносящими паразитов, и крадущимися осами, откладывающими под кожу личинки. Алиса в результате досталась мне не только голая, но еще и зеленая от впечатлений. Зато целенькая, не укушенная, не ужаленная и без плотоядных червей внутри организма.

Вроде все сделала. А душа осталась не на месте. Именно поэтому я поставила вокруг лагеря обычные сторожки-дымовушки, сделав это даже демонстративно — чтобы боярычи видели, куда ходить не стоит. А потом ушла чуть дальше и под прикрытием зелени соорудила второй круг. А потом и третий — в ста шагах от палаток.

Ох, не зря так старалась, ох не зря… и выяснилось это ближайшей же ночью. Сторожки на первой и второй линии ушлый козел обошел так искусно, будто заранее тренировался. Как? Где? Кто научил? Хотя, конечно, высшая аристократия… кто их знает, что за секретные тренировки проводят в родовых поместьях для основных наследников. Понятно, что упор делают на магию, но, похоже, учат не только этому.

— Далеко ли путь держите, боярыч?

Знаю-знаю, после того как бродячий пень лишил меня девичьей звонкости, посреди ночи в опасной аномалии мой голос прозвучал на редкость противно и даже пугающе. Но не настолько, чтобы не глядя швырять в мою сторону кинжалами! Хорошо, что я предвидела такой поворот и заранее встала за дерево. Потом вышла из-за него, с легким усилием выдернула из ствола глубоко вонзившееся лезвие и покачала оружие в руках, глядя Снежинскому прямо в бесстыжие глаза:

— Повторяю вопрос. Далеко ли собрались, сударь? И почему в гордом одиночестве?

— Я могу не отвечать? — Снежинский слишком быстро сориентировался. И теперь смотрел на меня спокойно, тщательно пряча в глубине глаз какой-то странный интерес.

— Можете, — хмыкнула я, раз за разом подбрасывая его кинжал и ловя его за лезвие. — Но в таком случае вы вернетесь в лагерь, а на рассвете мы сворачиваемся и возвращаемся к арке выхода. И больше ни один проводник не возьмет контракт на ваше сопровождение. Никогда.

— Понятно. — Игорь сосредоточенно кивнул. — Значит, два пути. Попытаться пройти мимо вас и разорвать таким образом все отношения с гильдией проводников и лично с вами, — тут он сделал длинную паузу, во время которой прямо гипнотизировал меня странным взглядом, — или…

— Или честно признаться, какого рожна вам надо в аномалии. Помимо лиловых кристаллов, конечно, — спокойно, но жестко отрезала я. — Вы должны понимать, что, вернувшись, я не стану скрывать от своих коллег причину разрыва контракта.

О-хо-хо, как он напрягся! Надо было бы испугаться, наверное. Ведь в аномалии гибнут не только боярычи, проводникам бессмертия тоже никто не обещал. И бывало, что группа возвращалась побитая, потрепанная, но живая ценой жизни того, кто их вывел.

Но в глазах Игоря было слишком много разных чувств, помимо опасного огня одержимости. Он словно прикидывал, как и на елку влезть, и пузо не оцарапать. То есть как бы ему мимо сторожков проскочить без откровенностей, но и захапать меня в личное пользование.

— Даже гильдия не сможет защитить, если один из самых влиятельных боярских родов потребует вас себе, — вдруг выдал Снежинский.

— Потребует?! — На секунду я даже растерялась. — Зачем?!

Рехнулся он, что ли? Правда хочет забрать меня в столицу? И не как проводника, а как женщину?

Приехали… Этот пируэт точно лишний в нашем марлезонском балете! С ума сошел?! Зачем ему сдалась тощая злая девчонка без малейших магических способностей, зато со скверным характером и связями?!

— Мало ли… такие люди, как вы… такие женщины, как вы, Еж, слишком редко встречаются в салонах высшей знати.

— Потому что нечего им там делать. — Я немного пришла в себя от неожиданного боярского выверта.

Со стороны и не скажешь, что нетопырьи слюни все еще бродят по организму и побуждают делать глупости на сексуальной почве. Неужели настолько впечатлился моей вынужденной спасательной близостью? А ничего, что меня потом тошнило в прямом смысле слова?!

— Заставить меня признаться очень легко, — неожиданно предложил блондинистый гад. Улыбка у него в этот момент точно была гадючее некуда! — Закрытое обещание рода Снежинских. Воспользуйтесь им, и я тотчас исполню любую вашу просьбу.

Хорошо, я удержалась от того, чтобы глупо разинуть рот. Ничего себе заявочки! Это он что, нарочно, чтобы позже не платить? Нет, вряд ли… И Вьюжин по аномалии один шастал не просто так, и этот вон полез приключаться — неспроста. Значит, такие прогулки ими запланированы заранее. А мое обещание просто под руку подвернулось.

— Вы забыли, что я могу просто разорвать контракт и уйти, оставив вас тут вместе с вашими секретами, — напоминать пришлось жестко.

А еще я блефовала. Да, имею право развернуться и маршировать куда хочу, пусть этих олухов хоть все твари аномалии на ужин жрут, не отходя от палаток. Но! Совесть придумали дураки и проводники, так у нас говорят на кордоне.