Оставив квадроцикл на расстоянии метров двадцати от раскрытых ворот, я аккуратно стал идти вперёд, стараясь держать окрестности поверх прицельной планки самого обычного охотничьего дробовика, смародёренного на посту погибших военных, которые обязательно имели в своём арсенале сразу несколько единиц гладкоствольного вооружения. Какое-то внутреннее чутье мне подсказывало, что здесь я встречу не организованную группу вооруженных людей, а каких-то полуразумных тварей. Особенно сильно на это намекали оставшиеся богатые трофеи после тяжёлого боя у вояк. Быть может, распоясалась какая-то группа упырей, что ближе к животным, чем к людям, и ведет их разумный вампир? Тогда это частично объясняет, почему на посту осталось нетронутым снаряжение, вооружение и транспорт. Упыри просто не могут обращаться с человеческим вооружением в силу своей умственной деградации, но часто, имея в командовании грамотного вампира, способны нанести серьезный ущерб.

От деревни чувствовался запах смерти, и это нисколько мне не нравилось. Присутствия магии я не ощущал, но и это не спасало. Внутри легко могли затесаться некто, кто не обладает магической энергией.

Однако, как только я оказался внутри защитных стен, то сразу понял, что здесь действительно побывали кровопийцы: прямо над входом в центральный дом висел распятый человек с распоротым животом, загнутыми в обратную сторону конечностями и вырезанным на лбу знаком в виде четырёх переплетённых треугольников. Это был знак, которым вампиры часто помечали свои владения.

Мысленно выругавшись, я услышал едва уловимый шорох, раздавшийся у меня из-за спины. Сознание ещё не успело обработать сигнал, а тело уже развернулось, наводя ствол ружья на неизвестного противника.

На меня летело существо, которое точно некогда было человеком, но сейчас больше напоминало комок мышц с вытянутым лицом, и точно не было обременено интеллектом. Тварь летела в мою сторону прямо с крыши наблюдательной вышки, вытянув вперёд не то руки, не то лапы, увенчанные острыми прямыми когтями. Пасть была разинута в яростном рыке, отчего можно было лицезреть вереницу длинных клыков с оголенными дёснами.

Сноп серебряной картечи ударил прямо в голову существа. Я видел, как металл прожигает плоть и мышцы, но тяжёлое попадание заряда точно не убило монстра. Зверь, немного провернувшись в воздухе, упал на три лапы всего в нескольких десятках сантиметров от меня, поджимая к туше четвертую, мотнув головой и попытавшись согнать прилетевшее вместе с картечью оглушение.

Не дожидаясь, пока эта мышечная туша придёт в себя, я несколько раз нажал на спусковой крючок, чувствуя, как отдача дробовика тяжело бьёт в плечо. Расстояние было столь небольшим, что наполнявшие патрон серебряные шарики не успели разлетаться в стороны, из-за чего били единым кулаком, буквально выдирая целые шматы плоти с костей существа.

Трубчатый магазин дробовика закончился слишком быстро, и ударник сухо щёлкнул, намекая мне, что лёгкой победы над своим монструозным противником можно было не ждать, поскольку это животное, несмотря на сильные ранения, просто покачивалось из стороны в сторону, но всё равно оставалось стоять на четырёх мощных ногах.

Выхватывая патроны из поясного патронташа и запихивая их давно отточенными движениями в шахту, я мысленно отсчитывал до того момента, как тварь придёт в себя и ринется в атаку. Зеленоватая, практически гнилостная кровь лилась по клыкастой морде существа, заливая глаза и капая на заснеженную землю.

Хватило буквально трёх секунд, чтобы монстр сорвался со своего места и бросился в атаку. Стараясь увернуться от удара, я просто упал на спину, роняя сжатые в кулаке патроны, улетевшие куда-то в снег. До конца увернуться не получилось, и существо умудрилось зацепить меня ударом лапы. Удар пришёлся мне в грудь, и, не будь на мне бронежилета, смерть настигла бы меня моментально, ведь когти смогли разбить не только керамическую защиту поверх стальной пластины, но и её саму, оставив очень глубокие борозды с рваными краями.

Рёбра заныли, а картинка перед глазами закрылась плотной тёмной пеленой. Не знаю, каким чудом я остался в сознании, но, не успев прийти в себя, я уже принялся рыскать по сторонам в поисках автомата, ремень которого был также перерезан ударом громадной лапищи.

Я ничего не видел вокруг, но почувствовал, как затянутая в перчатку ладонь смогла нащупать пластиковую рукоятку автомата. Патрон уже был в патроннике, оставалось только нажать на спуск, что я сразу и сделал, чувствуя спереди от себя невыносимую вонь. Запах был настолько страшным, что меня с трудом не выворачивало изнутри.

О точности и говорить не стоило, как и о продолжительной стрельбе. Автомат выплюнул весь свой боезапас за несколько секунд, щёлкнув ударником. От постоянной стрельбы меня слегка оглушило, отчего услышать окружающую обстановку никак не удавалось. Хотелось прийти в себя, вернуться в нормальное сознание, когда сейчас состояние было похоже на дрёму. Вроде и можешь мыслить, рассуждать, но все органы чувств работают со страшной притупленностью.

Однако я чувствовал, как ноют пережившие многое рёбра, а значит остаюсь живым. Странно, что меня просто не разорвали в кровавые ошмётки, ведь сопротивляться в таком состоянии было невозможно. Трясущимися руками я сейчас не смог бы донести и ложки с сахаром до кружки, не то чтобы сунуть полный магазин в шахту автомата.