— Угу, а днём в загробный мир — вот самое оно, к счастью и долгой счастливой жизни. Мне сроку дали — три дня. Наверняка завтра ждать будут, тоже подумают, что испугаюсь ночью. Поэтому сделаем ставку на эффект неожиданности. Разница невелика, освещение у нас имеется.

— Поняла, — кивнула Мстислава. — Тысяча-то набирается?

— Да должна… Вроде как, по самым благоприятным прогнозам даже чуток больше.

— А больше-то нахрена?

— Лучше перебдеть, чем недобдеть.

— Тоже верно. На замену пойдут.

— Вот чего у тебя, Мстислава, не отнять, так это безудержного оптимизма.

— Ха! Поживи с моё — и не такое будет.

— Ты ведь не знаешь, что такое оптимизм?..

— Я-то?! Да я там ещё девчонкой тварей била, в Оптимизме этом! Нашёл, чем удивить.

— И то правда, чего это я… Ладно, давайте. Готовьтесь тут хоть морально, что ли.

Покинув гостеприимные чертоги сии, я прошвырнулся по всем своим локациям. Заглянул в Питер, в Смоленск, в Сибирь. Везде видел готовность к подвигам, тщательные сборы и похмельные рожи. В сердце моём крепла уверенность в победе.

Последним навестил Авроса у него дома. Аврос сидел на веранде и меланхолично затачивал кол.

— Помню я, помню, — буркнул он, не скрывая перегара. — Чего, думаешь, я тут, как дурак, трезвый сижу? Пойдём, погоняем чертей. Может, сдохнем все там. Ну так зато песен сложат, сказок понапишут.

— Ну да, — кивнул я. — При любых раскладах мы в плюсе, получается.

— Ну ещё бы. Мы ведь люди. Это наш мир.

Впервые в жизни, кажется, я услышал от Авроса что-то до такой степени вменяемое.

— Наш, — продолжал глава ордена Падающей Звезды. — Пусть нам ещё сотни лет это доказывать. Но знаешь, Владимир, что мне однажды приснилось?

— Ну-ка?

— Приснилось мне, что мы уже победили. И твари оставшиеся в клетках сидят, на них дети смотрят и смеются. Снилось, что самым отважным охотникам — памятники стоят. А одновременно и всё, что сейчас. Будто всё ещё битва идёт. Как будто бы времени — нет. Понимаешь? Всё одномоментно происходит. Просто мы своим бедным разумом всего сразу постигнуть не можем. Вот и берём за ниточку — начинаем клубок потихоньку разматывать. Но клубок-то вот он, весь, целиком. И победа уже наша.

— Ну-у-у… Это ведь хорошо, — пожал я плечами.

— Ещё бы не хорошо.

— В общем, подтягивайся к пяти вечера ко мне в Давыдово. Только без пушек! А вот ствол и пуговиц — это возьми. Всем говорю, чтобы брали. Как-никак, чертей бить идём.

До них бы ещё дойти, до этих чертей. Горыныч меня всё-таки немного беспокоит. Ну, так, самую малость. Вдруг что-то пойдёт не так.

— Уж это заготовлено. — Аврос отложил нож и погладил остро заточенный кол. — Не боись, рожей в грязь не ударим.

— Верю в вас. А это у тебя что такое? — я кивнул на кол.

— Это? Да так, забава. Идём, покажу.

Мы подошли к калитке, через которую я зашёл. Аврос наклонился и, кряхтя, что-то вытащил из снега.

Прямо на моих глазах в земле образовался прямоугольный провал. Он был закрыт досками, на которые Аврос наложил дёрна и замаскировал снегом. Теперь две створки опустились, явив миру яму с вбитыми в днище кольями. Кольев было мало — всего восемь штук. Это, похоже, не давало Авросу покоя, и он продолжал их заготавливать.

— Я же тут проходил только что, — процедил я сквозь зубы.

— Везучий, чёрт, — оскалился Аврос в довольной улыбке.

— А если бы я упал?

— Вот самому интересно, что бы было.

— Твою мать, Аврос! Ты больной на голову сукин сын! Почему б тебе японские кроссворды разгадывать не научиться? Что за дурацкое хобби — губить всех подряд?

— Х-хе, х-хе, х-хе, — простуженным и пропитым голосом засмеялся Аврос.

Я только рукой махнул. Чего с дураком говорить… Обошёл яму по широкой дуге и вышел за калитку. Там вторично, как и перед приходом, кастанул Свет Истины. Обошёл все ловушки, расставленные полоумным главой ордена. Вот что за человек, блин…

К трём часам дня я заявился к Карелии Георгиевне. Та встретила меня на крылечке и только кивнула. Лицо у неё было серьёзным-пресерьёзным.

— Ой, да ладно вам, Карелия Георгиевна! С таким лицом только людей на тот свет провожать.

— Ох, смешно. Ох, развеселил, затейник, — буркнула Яга.

— Спасибо, старался. Ну как там наши большие дела?

Яга повернулась и махнула рукой. Я вслед за ней вошёл в избу. Сел на давешнюю лавку. Всё постельное с неё уже, разумеется, исчезло. Как и кадка из-под стола.