АР СТИР САРОМ. Все еще день 19

Я расхохоталась. Маркиз расхохотался тоже. Ара Амели моргнула. Генерал моргнул тоже. Да-а, не для всех мой изысканный юмор, не для всех.

– Что же дальше случилось с крабом? – весело поинтересовался у меня Ар Крант.

– А, – я беспечно махнула рукой, – пока суть да дело, я подкупила мальчишку. Тот выкрал краба и отпустил обратно в море.

В глазах Ара Кранта вспыхнули звезды. Но больше меня взволновало другое: мой блистательный Генерал хмыкнул! Спешно закашлялся после и тут же отвернулся, но я-то успела увидеть микроулыбку! Ему понравилась моя история! Йей!

– Какой занимательный рассказ, – ехидно задрала брови Ара Амели, – весьма… поучительный и очень… благопристойный.

– Да уж повеселее часового восхваления цветочков и театрального холла, – не осталась я в долгу.

Мы с Арой Амели уставились друг на дружку как кошка с собакой.

– Что ж, – встрял между нами маркиз, – надеюсь, у Целованного Крабом нос остался на месте.

– Нос распух и задрался кверху, но ему так даже больше идет: ведь раньше-то нос висел унылой загогулиной, зато теперь – задорным клювом, – поделилась я.

Маркиз снова прыснул.

– Надо будет непременно заглянуть на рыбный рынок и полюбоваться этим торговцем, – заключил Ар Крант.

– И послушать его историю, – добавила я, – он теперь рассказывает про это как эпическую историю схватки с гигантским королевским крабом, и с каждым разом размеры краба становятся все больше и больше. Сегодня утром я уже слышала, что краб был двухметрового роста, и торговец бился с ним не меньше часа, но сразил в честной битве. Но скажу вам по секрету, – я понизила голос, – тот краб был с мой мизинец!

Аре Амели решительно не понравилось, что все внимание переключилось на меня, поэтому она быстро перетянула на себя одеяло:

– Ах, боже мой, какая же здесь невыносимая духота… – и принялась усиленно обмахиваться веером.

Но делала она это весьма странно. Мелко-мелко. Чтоб, значит, мы все разглядели рисунок на этом самом веере. А поскольку мы с Главнокомандующим черство промолчали, Ару Кранту пришлось вежливо заглотить наживку:

– Какой потрясающий рисунок.

Я хмыкнула: эти розовые птички моим сочным картинкам и в подметки не годятся!

– Ах, братец, ты про это? – картинно воскликнула Ара Амели. – Это работа одной бедной мастерицы. Представляете, ее некогда великий род обнищал и теперь бедняжке, чтобы прокормиться, приходится расписывать веера. Рисунок не самый лучший, но я постоянно покупаю у нее всякие безделицы, чтобы порадовать бедняжку и немного улучшить ее финансовое состояние.

И стрельнула глазами в Генерала, чтобы удостовериться, что тот по достоинству оценил ее великодушие. Я лихорадочно принялась размышлять, чем бы перекрыть такой щедрый порыв души, но по всему выходило, что перекрывать-то нечем: ведь я сама была в положении той обедневшей Ары, только вместо расписывания вееров я продавала неприличные картинки. Пришлось промолчать.

– Вы весьма благородны, – бормотнул Генерал.

Однако Аре Амели этого было мало. Она решила подтопить меня:

– Но я уверена, что Ара Самара куда благороднее меня! Уверена, она вершит благие дела направо и налево, оставляя после себя сонм благодарных и впечатленных до глубины души ее высокими порывами людей! Ара Самара, умоляю, не молчите. Расскажите же нам о своих благородных достижениях, чтобы я на вашем фоне не выглядела слишком тщеславной!

– М-м-м, – глубокомысленно промычала я, когда на меня выжидающе уставились три пары глаз, – я вершу всякие благородства, да. Большие и маленькие. Порывы там души и веленья сердца. И всяческие добрые дела. Вот.

– К примеру? – не желала отлипать Ара Амели.

К примеру, терплю тебя рядом с Генералом.

Ара Амели с ехидцей улыбалась. Взглядом я пожелала ей покрыться веснушками.

– К примеру, я часте-енько…

Да что же это такое? Неужели ни одного доброго дела в загашнике? Что же обо подумает Генерал?

– К примеру, Ара Самара любит и помогает животным, – неожиданно пришел мне на помощь маркиз, – я сам был свидетелем того, как она возвращает выпавшего из гнезда птенчика на место.

– Точно! – обрадовалась я. – И мама-птичка была очень благодарна!

Настолько благодарна, что весьма чувствительно клюнула меня за палец. Я обиженно потерла укушенное место.

Ара Амели недовольно надулась. Только я обрадовалась, что сумела достойно выкрутиться, как она решила использовать новый трюк – заботливость.

– Ар Саром, как продвигается ваше расследование об отравительницах?

Я икнула. Черт побери, удар точно по больному месту!

Генерал бросил на маркиза странный взгляд. Тот ответил благодушной и беспечной улыбкой.