— Да, у меня не было времени всё перепроверить, но надо признать, что я приятно удивлён. Честно говоря, не ожидал от вас подобной рассудительности, — заметил я, но Розалия пошла пятнами.

— Вы сомневаетесь? — переспросила она тихо, но это было больше похоже на резкий порыв ветра перед началом бури, и я очень удивился. Что такого я сказал, и почему она оказалась в столь заведённом настроении?

Я решил какое-то время помолчать, надеясь на то, что это, во-первых, снимет напряжение, а во-вторых, поможет Розалии взять себя в руки.

Я ведь действительно совсем не подумал о том, насколько напряжённым был для неё этот день. Общение с её дядей и меня довело до трясучки, а ведь у меня совсем не огненная магия! Если к этому добавить расчёты, желание мне понравиться и переезд, то стоит ли удивляться, что девушка напряжена? Может, посоветовать ей успокаивающую ванну? Я сам не был любителем подобных процедур и даже душ принимал холодным, но моя мать любила при возможности поваляться в ванной с травами.

Именно это я и предложил своей невесте, однако её реакция оказалась совсем не такой радостной, как я представлял. Наоборот, девушка напряглась и посмотрела на меня недовольно.

— Значит, вы не хотите обсуждать со мной дела? — поинтересовалась она, серьёзно глядя на меня из-под лобья, и я понял, что придётся с ней намного труднее, чем я изначально представлял.

На мгновение я прикрыл глаза и глубоко вздохнул.

— Разумеется, я не имею ничего против, но думаю, для этого нам сначала стоило бы завершить ужин? — Я честно не хотел её подкалывать, оно само вышло. Всё же я не был приучен к долгим беседам.

Розалия вспыхнула.

— Значит, вы не против поговорить и о своих других невестах, которых вы записали мне во фрейлины? — в голосе блондинки был откровенный яд, и меня так и подмывало просто встать, стукнуть по столу кулаком и указать ей на её место. Кто она вообще такая, чтобы задавать подобные вопросы? Может быть, Роберт Мерде был прав, называя свою племянницу неуправляемой и с мерзким характером?

К счастью, я не был вспыльчив по натуре, да и очень не хотел напоминать своим характером и поведением отца, который, несмотря на владение ледяной магией, был весьма несдержан и совсем не стеснялся вымещать свою агрессию и злость на ближних.

Ведь если до Розалии дошли какие-то слухи, вполне вероятно, что они были преувеличены и искажены, а значит, она считает, что у неё есть причины для гнева и недоверия.

В конце концов, с чего бы ей мне доверять, ведь она впервые в жизни увидела меня?

— Обе ваши фрейлины на данный момент замужем: одна за моим советником, вторая за лекарем, — спокойно сообщил я. — Но тем не менее я с радостью отвечу на все вопросы, которые вас интересуют по поводу этих дам.

Я даже не стал прерывать еду и поднимать взгляд на Розалию — не потому, что хотел показаться высокомерным, а потому, что сама постановка вопроса показалась мне весьма забавной. Неужели меня уже успели приревновать?

На полминуты в комнате повисла звенящая тишина. Меня она совершенно не раздражала; наоборот, я предпочитал тишину глупой болтовне.

— Значит, вы не отрицаете, что отвергли двух любовниц и «пристроили» их на службу к себе? — голос моей невесты буквально дрожал от гнева, и я впервые в жизни подавился. Просто взял и подавился.

Она этих красавиц вообще видела?

Хотя откуда ей было их видеть?

Возможно, если бы она увидела их, подобная мысль ей и в голову не пришла бы.

Но сказать это прямо было бы некрасиво, если не сказать глупо, и оскорбительно по отношению к тем, о ком шла речь.

Тем не менее мне понадобилось время, чтобы прийти в себя и подумать, что и как ответить Розалии. Я не собирался рассказывать ей всей правды. Ни в коем случае.

По крайней мере, сейчас говорить о том, что мне как можно скорее нужен наследник и что его рождение будет сопряжено для неё с определёнными рисками точно не стоило. Вряд ли это как-то улучшит наши отношения или выведет их на новый уровень.

Но что-то ответить я был просто обязан. Значит, нужна полуправда.

— Моя мать была из бедной семьи; фактически мой отец спас её, женившись на ней, — начал я медленно, подбирая каждое слово. Это было правдой: судьба моей матери, если бы отец на ней не женился, действительно была бы незавидной.

Правда, и брак с ним не сделал её по-настоящему счастливой. Иногда я думал, что она, возможно, предпочла бы постриг. Но потом вспоминал, как она меня любила и заботилась обо мне, и её слова о том, что я — её самое большое счастье.

Так что, хотя её брак нельзя было назвать счастливым, судьба её сложилась определённо лучше, чем если бы она стала монахиней.

— Именно поэтому вы выбрали в невесты именно меня? — голос Розалии дрогнул.

Я поднял на нее глаза. Она смотрела на меня с невероятной смесью восхищения и удивления, и я тут же почувствовал укол совести. Все же я многое недоговаривал.