Моя попытка прожить жизнь Бессмертного Даоса
<p> Ну здравствуй, мир летающих мечей и боевых искусств!</p> <p> Я 150-летний дед надеялся после смерти насладиться Нирваной с чашечкой травяного чая, но вместо этого меня отправили на перерождение. Теперь я юный практик в мире могущественных культиваторов. Силы — мизер, зато есть кувшин с Бессмертным пьяницей внутри, а на плече говорящая лиса. И недели не проходит чтобы меня кто-то не хотел пустить на пилюли. И как тут выжить?!</p>
Глава 1
— Очухался, смертная душонка? — Голос, прогрохотавший в космическом вакууме, стал для меня полнейшей неожиданностью.
Передо мной выросла гигантская фигура, состоящая из сверкающих цифр и…звезд? Галактик? Всего вместе?
Этот сверкающий силуэт ежесекундно менял обличье, становясь на краткий миг то одним, то другим божеством, причем я понимал, что он копается в моей памяти. Наконец, он принял наиболее миролюбивое в моем понимании обличие. Обличье Будды.
— Из твоей памяти взял: прими я настоящий облик, твоя душа бы разрушилась от страха.
Я попытался произнести хотя бы одно слово….но…попытка провалилась, будто у меня отняли голос.
— Ты это, сильнее потужься, ну как роженица. Поднажми, и выйдет заговорить. Частая проблема тут.
К моему удивлению, «потужиться» сработало.
— Кха…— выдохнул я с облегчением. Мой голос, наконец, прорвался наружу.
— Итак, ты мертв.
Мертв?
На мгновение я застыл, пытаясь вспомнить то, что произошло. Воспоминания всплыли на поверхность, и я был вынужден признать: я действительно умер.
— Да-да, мертв, вспоминай. Я подожду.
И я вспомнил. Вспомнил свою долгую жизнь, и как ушел в возрасте ста пятидесяти лет. Полтора века — это немало, как ни крути, но этот возраст покорился мне вопреки здоровью и благодаря деньгам и медицине.
Моей смерти ждала вся родня во всем ее многочисленном разнообразии. Еще бы, дед-миллионер — счастье внукам, только дождись смерти. Они искренне верили, что когда я окажусь в гробу, и им, и мне сразу станет гораздо спокойнее. Ну а что я думаю на сей счет, их как-то не сильно волновало.
Звоночком о скорой смерти стал момент, когда я не смог встать и пройтись даже с чужой помощью. Увы, как ни продлевай жизнь человеческого организма, у него есть заложенный природой предел, дальше которого уже невозможно даже с современной медициной.
Так уж совпало, что эти приступы немочи случились аккурат под мой стопятидесятый день рождения. Именно в этот день я и собрал в больничной палате всю алчную кодлу, по ошибке именуемую родней, и решил, что пора объявить свое завещание, свою последнюю волю:
— Эй, потомки! — окликнул я их… Хотя, как окликнул — скорее, прохрипел с трубкой во рту. — Сегодня день моего рождения и день моей смерти. Сегодня я ухожу. Условие получения наследства простое: кто расскажет самый смешной анекдот, тому и наследство.
На миг воцарилась звенящая от недоумения тишина.
— Это моя предсмертная воля, — продолжил я. — Адвокат уже все приготовил. Только ждет моей отмашки. Пять минут на размышления — и начинаем.
— А что такое «анекдот»? — вдруг спросил самый младший пра-пра-правнук.
Повисло неловкое молчание, а мой взгляд, казалось, припечатал мальца к полу. Он аж заерзал на месте от пристального внимания десятков глаз.
— Раньше, в древности, так называли шутки, — подсказала ему шепотом, который слышали все, мать.
— А….Понял! — расцвел малец. — Я такого много знаю. У нас в садике…
Что там у него в садике, я не услышал, потому что начался дружный гомон. Все полезли в телефоны, напрягали память, что-то шептали губами, кто беззвучно, кто очень даже со звуком. Вся родня начала лихорадочно вспоминать то смешное, что знала, началось настоящее противостояние. Каждый был сам за себя. Каждый хотел урвать наследство себе.
— Ну? — приподнялся я когда пять минут прошло, — Давайте! Начинаем! Чем чернее — тем лучше. Пошлые тоже давайте. Но только чтоб политкорректно, — добавил я на всякий случай. — Тут всё идет под запись. Сами себе хуже сделаете. Время сейчас сами знаете какое.
Все дружно кивнули, какое время знали все, даже самые маленькие, трехлетки.
— Я начну… — вдруг рискнул чей-то мелкий, совсем дитя пяти лет от роду, его, видимо, выставила мамка на прощупывание почвы. — Шёл ёжик по лесу…
— Малец, этот анекдот перестал быть смешным ещё во времена моего деда.
— Но вы ещё не дослушали, — встряла его мама.
— Тоже верно, продолжай. А ты, Маша, лишаешься наследства, за то, что влезла.
— Но…
— Шучу, — хмыкнул я. — Вот как надо шутить — аж побледнела вся. Дайте ей воды, продолжай, Мишаня, давай, где там шел ежик?
— По лесу…
Выслушав нечто совершенно несмешное, я кивнул головой и сказал:
— «Следующий». Можете не спешить, подумайте, часок я точно протяну чисто из принципа и вредности.
В общем… В ход пошло всё: шутейки, юморески и анекдоты самого различного содержания и калибра, некоторые заставили улыбнуться, некоторые были…ужасны. Иногда я чуть не засыпал от скуки, от некоторых хотелось удавиться от стыда, другие были вполне ничего, но ни одной выносящей мозг шутки не было.