Ну а по окончании обеда, несмотря на малоприятность заведения, подвал которого надлежало нам посетить, я был чертовски рад отправиться в офис коронеров, избавившись наконец-то от общества комиссар-поручика. Уж больно угнетающе действовал на меня огромный контраст между внешней слащавостью гнома и внутренней его враждебностью.

Впрочем, я, даже не будучи эмпатом и основываясь лишь на собственном жизненном опыте, мог бы с уверенностью заявить, что от людей, подобных этому тайногвардейцу, желательно держаться на безопасном расстоянии. А ещё лучше вовсе не иметь с ними дела, ибо всегда себе дороже.

В подвале-леднике коронеров хранилось четыре пока ещё не захороненных трупа военнослужащих, однозначно попадавших под графу «небоевые потери». И все четверо оказались гномами. В Верхнекарасине, кроме Тимона и бойцов нашей охраны, я вообще орков пока что больше и не встречал. Должен сказать, своеобразное это ощущение, когда абсолютно все вокруг пялятся на тебя исключительно снизу вверх.

Но это казалось ерундой по сравнению с тем, что большинство зданий в городе рассчитывалось на проживание в них именно крепышей-коротышей гномов. Это только богач бургомистр отгрохал себе дворец с такими высокими потолками и проходами, что хоть верхом на коне по дому катайся. Остальные же строения были куда более скромными и тесными. Куда не сунься, везде потолки чуть выше двух метров да дверные проёмы с притолоками, постоянно грозящими расшибить тебе лоб, если вдруг зазеваешься и забудешь наклонить голову.

Здание, в коем размещалась коронерская служба, было именно из таких. А в подвале, куда нас отправили, и вовсе приходилось передвигаться лишь унизительно скрючившись. Особенно Тимону — тот принялся ворчливо бурчать, обкладывая матом явно сэкономивших на камне строителей, ещё на пути в подземелье, спускаясь туда по неширокой винтовой лестнице.

Я и сам озадачился вопросом, как при такой неудобной тесноте в холодильник ещё и трупы умудрялись затаскивать. Тут ведь и одному человеку, шагающему по ступеням, места едва хватало. Но после выяснилось, что для подобных целей в здании имелся самый настоящий грузовой лифт.

Спешить особо было некуда, и, для улучшения навыков орка, к промороженным трупам мы подсаживались поочерёдно. Сначала Тимон настраивался на контакт, потом я. После делились увиденным. Тимон быстренько сообщал о финальных секундах жизни гномов, а я уточнял подробности и добавлял небольшую предысторию случившегося.

И должен сказать, что пообщавшись с душами этих погибших я сделал два вывода. Во-первых, настоящий интерес для нашего дела представляло только одно тело из четырёх. А во-вторых, гномы вовсе не так высоко ценили собственные жизни, как следовало из недавних рассуждений майора Леттоло, возвышавшего атеистов коротышек над набожными орками.

Отсутствие веры в загробную жизнь отнюдь не делало гномов паиньками, как-то особо старавшимися оберегать собственное здоровье при жизни земной. И речь тут вовсе не о чрезмерном употреблении бородачами горячительных напитков, хотя и без алкоголя дело, увы, не обошлось. Четыре трупа за несколько последних дней — это ли не показательно?

Все «опрошенные» нами гномы стали жертвами убийства. И в первых трёх случаях это были банальные пьяные разборки, переросшие в поножовщину. Причём, первые два ужратых придурка погибли в одной драке, практически одновременно прикончив друг друга. Просто один из них, получив ножом в сердце, успел-таки перерезать горло своему обидчику. Так в обнимочку и упокоились оба-два на виду у всей остальной братии, даже и не подумавшей оказать драчунам хоть какую-то медицинскую помощь.

Третьего подкараулил после пьянки на улице его же собутыльник. Убийцу жутко оскорбили нелестные отзывы перепившего оппонента об извращённых сексуальных пристрастиях пожилой мамаши своего столь же нетрезвого приятеля. Но затевать драку открыто, прямо в кабаке, коварный мститель отчего-то не решился, напав позже и исподтишка.

Собственно, последующее изучение дел, составленных следственным отделом военной прокуратуры, полностью подтвердило наше с Тимоном экстрасенсорное расследование.

С четвёртым трупом, по иронии судьбы взятым нами в разработку самым последним, всё обстояло иначе. По прокурорским бумагам причиной гибели этого пьяницы стало «утопление оного в колодце при неосторожной попытке извлечь ведро с водой». Мол, откушал водочки, решил освежиться, поскользнулся на наледи вокруг сруба, ударился головой о вороток и свалился в шахту колодца, где благополучно и утоп. Был обнаружен на следующее утро пришедшей по воду гномой-соседкой.

Видения Тимона, первым пообщавшегося с душой утопленника, оказались совсем неинформативными. Полная темнота на протяжении пары десятков секунд, пока ещё только и подвластных моему приятелю орку для изучения. Темнота, и ничего кроме.

Впрочем, именно это меня сразу же и насторожило. Выходило ведь, что гном, когда пошёл ко дну, был ещё жив, но уже без сознания. А его трудно потерять, всего лишь ударившись головой о ворот колодца.

Ну да, вроде и был наш пострадавший нетрезв, и ссадина порядочная на лбу у жертвы присутствовала, но костяк у гномов прочный, а черепушка тем более. Лбами коротышек можно двери дубовые вышибать. А если они ещё и пьяны в драбадан, то можно даже попробовать каменную стену гномьей башкой раскурочить. С чего уж от такой ерундовой травмы сознание вдруг терять? Тут явно что-то не клеилось.