Я торопливо пересел поближе к могилке и закрыл глаза. Благо дело, в тёплом пальто, подаренном Дорой, сидеть на снегу можно было довольно долго, совершенно не опасаясь отморозить зад.

Да, всё верно, этот боец стоял на посту, охраняя большой деревянный сарай. Очень старый, судя по доскам, выгоревшим на солнце аж до угольной черноты. Я это отлично видел, потому как всё действо происходило прямо посреди белого дня.

Гном, завёрнутый по обычаю всех караульных в толстенный овчинный тулуп, топтался у ворот, разгоняя скуку тем, что периодически взмахивал руками, пугая сидящих на деревьях ворон. Те с диким недовольным гомоном взлетали и кружили в небе, но вскоре упрямо возвращались и вновь преспокойно рассаживались на ветвях ближайших деревьев.

Ружьё у гнома было закинуто за спину. На поясном ремне, побрякивая друг о друга, болтались металлическая фляжка на цепочке и большое кольцо с двумя грубо выкованными ключами, что наверняка подходили к тяжёлым навесным замкам, запиравшим двери сарая.

Наличие большого количества птиц и ветхость охраняемого строения навевали мысли о продуктовом складе. Не знаю, насколько это было важным, но я сделал себе в мозгу пометку, дабы не забыть потом и уточнить этот момент.

На этой же улице, как я смог заметить, находилось ещё несколько нежилых построек. Но охранялась только эта, к остальным даже дорожки в снегу не были протоптаны. Какая-то безлюдная часть города, непонятно почему облюбованная военными для размещения своих припасов. Возможно, хозяева остальных строений не пожелали сдавать их в аренду. Или же напротив, другие помещения не устраивали вояк.

Ещё какое-то время я наблюдал за бессистемными перемещениями неотвратимо впадавшего в унылую скуку и хандру гнома, пока на дороге, ведущей к сараю, не появилась стройная фигурка.

Пуховый платок окутывал голову и покрывал плечи. А короткий цветастый зипун и длинная пёстрая юбка даже издалека позволяли разглядеть изящную тонкую талию и крутые бёдра явно молодой девушки.

— Красавчик, Тимон, — радостно хлопнул я приятеля по плечу и принялся старательно растирать уши. Не понимаю, почему они у орка не мёрзнут? Дурацкая выпендрёжная шляпа, надо бы закинуть её подальше к чертям собачьим да вновь начать обычную папаху носить. — Наш это мертвяк, однозначно наш. И я тебе больше скажу: он и тот гном, что в колодце утонул, это звенья одной цепи.

— Ты же сказал, — удивился орк, — что там случайно всё вышло.

— Так и было, — уверенно подтвердил я, с трудом поднимаясь на одеревеневших ногах, — утопленник стал случайной жертвой. Но его, как и того часового, убила наша загадочная девица. Просто первый не вовремя на её пути встал, а второй склад какой-то охранял. Вот и получил нож в спину. Точнее, в печень и в сердце. Не воспринял девушку как опасность, за что и поплатился.

— Выходит, его так же, как и часового орка в Старокулуйске, порешили, — задумчиво почесал подбородок Тимон.

— Почти, — кивнул я и принялся скакать на месте, размахивая руками. — Заход за спину и несколько точных ударов по жизненно важным органам, — я, как уж смог, изобразил удары ножом. — Одна школа или, даже вернее, одни руки. Хотя в Старокулуйске на убийце была мужская одежда, но кто сказал, что это не могла быть переодетая девушка? Я практически уверен в этом. И сильно подозреваю, что аэросанями тоже она управляла. Здесь у колодца, когда гном фонарём по лбу огрёб, у нашей незнакомки с лица платок сполз. И я заметил выбившуюся из-под него длинную тёмную прядь волос. Но главное, успел разглядеть свежий шрам над губой. Там же, где у водителя саней ссадина была. И глаза такие же, как в случае со старокулуйским часовым: карие и чуть раскосые. Красивые такие, необычные. В общем, я всё больше склоняюсь к версии, что это одна и та же девица орудует. Хорошо обученная и натасканная убивать.

— Пойдём комиссару докладывать? — глянул на меня вопросительно Тимон. — А то ты, братец, скоро в сосульку превратишься.

— Надо остальных покойников проверить, — отрицательно мотнул я головой. — Только, действительно, не мешало бы согреться для начала.

— Ты к огню ступай, — орк указал на костёр, разведённый ребятами Варгонсо, — а я другие могилы исследую. Мне пока что и не холодно вовсе.

— У тебя потому что кожа, как у слона, — проворчал я, всё же послушавшись доброго совета, и поспешил к огню. — Если что, зови.

Из трёх оставшихся покойников нас заинтересовал лишь один. Самый свежий — всего дней пять как захороненный.

Этот боец ничего не охранял. Просто получил на складе небольшой, литра на три, прозрачный стеклографитовый цилиндр, наполненный, судя по зеленоватому оттенку плескавшейся внутри маслянистой жидкости, горючим из пирогидрита. Сунул ёмкость под мышку да деловито потопал куда-то.

Я заподозрил, что именно склянка с пирогидритом стала причиной нападения. И вероятность того, что подозрения мои оправдаются, была очень велика.

Увы, так вышло, что подкравшегося сзади убийцу не удалось разглядеть даже мне. Но болезненно прочувствованные и уже ставшие характерными удары ножом в спину — какие уж тут могли возникнуть сомнения? Естественно, я сразу же предположил, что это наша загадочная девица с помощью разбоя решила пополнить запасы топлива для своих аэросаней.

В принципе, всё укладывалось в единую картинку. Наша диверсантка разведала расположение складов, раздобыла себе горючку и устранила случайного прохожего, неосторожно решившего замутить с одиноко гуляющей в ночи молодухой.