Моё сердце сжалось.

– Возьми, – от тяжёлых мыслей меня отвлёк голос Эйдена, который протягивал мне пузырёк с золотистой жидкостью. – Это вытянет яд.

Я молча взяла его и немного налила на порез. Зелье стало пениться, а затем из раны начала вытекать тёмная жидкость. К счастью, её было немного, и через несколько минут тело Дрейка расслабилось, и магистр ровно задышал.

– Ну всё, теперь дело за драконом, – сказал поднявшийся Эйран и вышел из палатки.

– Лили, нам надо здесь всё обследовать, может, остались какие-либо зацепки. А ты побудь с Дрейком, – Эйден вышел за старшим братом.

Но почему я?

Дрейк, будто почувствовав мои сомнения, крепко схватил меня за руку.

– Чудно, – пробубнила я, сев ближе к магистру.

От усталости глаза слипались, и я решила, что ничего страшного не случится, если немного полежу рядом с Дрейком. Ведь дракон всё равно без сознания, поэтому ничего мне сделать не мог, да и слаб он ещё.

Я легла на матрас на расстоянии вытянутой руки от Дрейка и незаметно для себя провалилась в сон

Глава 13

Как приятно греться на солнышке и слушать ненавязчивое пение птиц. Но почему мне так тяжело дышать? Так! Сломанная печать, тёмный и раненый магистр. Дрейк!

Я ведь уснула рядом с драконом. Резко распахнув глаза, я уставилась на улыбающегося ящера. Я была припечатана к его телу, и руки дракона нагло меня обнимали. Я попыталась отодвинуться, но наглый ящер даже не думал меня отпускать.

– Пусти, – прошипела я. – Как ты смеешь меня лапать?

– Ну, – нагло улыбнулся Дрейк. – Когда я сквозь сон почувствовал прижимающееся ко мне дрожащее тело, то не мог остаться равнодушным. Ведь ты могла простудиться и заболеть, кто бы обо мне тогда заботился?

Вот же хитрая ящерица!

– Благодарю, что не дал мне заболеть, – холодно ответила я. – Но сейчас я не мёрзну, поэтому можешь разжать руки. – Но тогда замёрзну я, – возмутился Дрейк.

Что за бред он говорил?! Я уже хотела усомниться в его рассудке, как услышала:

– Просто полежи со мной немного, мне становится легче, и рана быстрее затягивается, – прошептал Дрейк и зарылся носом в мои волосы.

По телу прошла тёплая волна, а щёки непроизвольно покраснели. Было непривычно ощущать Дрейка рядом, но приятно.

– Ты же понимаешь, что между нами ничего не изменится?

– Угу, – крепче прижал меня к себе дракон.

В какой-то момент я поймала себя на мысли, что я была бы счастлива всегда просыпаться с ним в обнимку.

– Перестань! – мысленно оборвала я себя.

Чтобы глупо не мечтать о Дрейке, я задала ему вопрос:

– Скажи, каким образом ломают печати? Неужели всё так просто?

Какое-то время дракон молчал.

– У меня есть одно предположение: печати может сломать только тёмный.

– Но как? – удивилась я.

– Видела его оружие? – поморщившись, спросил дракон.

Я кивнула.

– Клинки явно не из нашего мира. Материал, из которого они сделаны, мне неизвестен.

– Если у него есть такое оружие, то почему он так долго ждал и взламывает печати поочерёдно?

Немного подумав, Дрейк ответил:

– Может, разрушение печати отнимает много сил, или тёмный просто не спешит открыть врата своим сородичам.

– Нам нужно что-то придумать, нельзя допустить, чтобы он и дальше продвигался к своей цели.

– Не сможет, – жёстко ответил магистр. – По крайней мере неделя у нас есть. Я его прилично зацепил.

Вспомнив уловку Дрейка, я улыбнулась.

– Ты здорово его обвёл вокруг пальца.

Но Дрейк ничего не ответил и смотрел будто сквозь меня.

– Знаешь, там, в небе, у меня было чувство, будто в тёмном есть что-то знакомое мне, но я никак не мог понять, что именно.

– Может, он ближе к нам, чем мы думаем? – предположила я.

– Возможно, ты права, – затем, улыбнувшись мне шкодливой улыбкой, Дрейк низким голосом сказал: – Но ты ко мне ещё ближе.

Я часто задышала, чувствуя, как дракон напрягся. Надо было выпутываться из этого двусмысленного положения.

– Слушай, а почему окрас твоего дракона стал светлее? – попыталась отвлечь Дрейка я.

– Хм... сила дракона заключается в чешуе и когда мы встречаем свою пару, то сила возрастает, поэтому окрас чешуи изменился.

Говоря это, Дрейк будто случайно провел своей рукой по моей спине и спустился до талии.

Я смутилась. Ненавижу в себе эту особенность. Я страж, а краснею, как стыдливая девчонка.