Я брезгливо скривилась и, откинувшись на спинку стула, закрыла глаза.

Что дальше? Ведь понятно, что потомка тёмного не будут терпеть среди стражей. Меня выпрут с позором или тактично намекнут, чтобы паковала вещи и написала об отставке?

Я ведь до последнего надеялась, что Эйден ошибся. Как теперь мне смотреть в глаза стражам? Я недостойна быть в этой крепости.

В моей душе бушевал ураган эмоций. Ещё немного – и я сойду с ума, стены давили. Мне нужен был глоток свежего воздуха.

Забыв о накидке, я выбежала на улицу. Миновав пустующую площадь, поднялась на крепостную стену. Кроме нёсшего дежурство стража на стене никого не было. Поприветствовав его привычным жестом, я продолжила путь.

Вокруг были заснеженные горы. Глядя на них, осознаёшь, какой ты маленький человек в этом мире. Прикрыв глаза, я вдохнула горный воздух. Но долго я не смогла наслаждаться этой свободой. Ветер неприятно холодил кожу. Поёжившись, я обняла себя за плечи.

Мёрзло не только моё тело, но и душа. Я чувствовала ненависть к себе. Ведь я обладала тем, что сама презирала. Как мне справиться с этим?

Как много о своём происхождении я ещё не знала?

Внезапно я почувствовала позади себя тепло, затем крепкие объятия.

Я уже хотела вырваться из захвата, как услышала низкий голос Дрейка.

– Что произошло?

Покидать его объятия сейчас совсем не хотелось. На сердце было слишком тяжело, и даже бесстрашному стражу хотелось иногда поддержки и понимания.

– Всё же во мне тёмная кровь. Я проклятая! – прошептала я.

И случилось то, чего я никак не хотела допустить. Глаза застелила пелена, и непрошенные слёзы покатились из глаз, холодея на щеках от ветра.

Позорище!

Дрейк аккуратно развернул меня к себе и, вытирая слёзы тёплыми руками, уверенно сказал:

– Я запрещаю тебе такое даже думать, не то что говорить! То, кем ты являешься сейчас, не определяет твоё происхождение или кровь. Ты – это ты!

Я подняла влажные веки и увидела непоколебимость на его лице.

– Но как мне смотреть в глаза другим стражам? Ведь они борются с такими, как я.

Дрейк нахмурился и, недовольно глядя на меня, ответил:

– Ты сделала что-то плохое, чтобы тебе было, за что стыдиться?

Я покачала головой.

– Вот именно! Поэтому выбрось это из головы.

– Спасибо тебе! – горло сдавил непонятный комок горечи.

Поддержка Дрейка многое для меня значила. С момента моего появления здесь он только и делал, что помогал, и слова дурного не сказал.

А что ещё хуже, моя обида начала меркнуть на фоне его поступков.

Нет!

Не могла я допустить нашего сближения. Я ведь поклялась больше его не впускать в своё сердце.

– Ты же знаешь, я во всём тебя поддержу.

Я заглянула в его глаза и утонула в нежности. Сердце дрогнуло, и внутри разлилось тепло.

– Прости, – прошептала я. – Я хочу вернуться к себе.

Бежать!

Я должна уйти от него. Закрыться массивной дверью и не поддаваться своим чувствам. Глупо отрицать очевидное: он всё еще в моём сердце. Я внушила себе, что разлюбила дракона, обида и жажда отмщения двигали мной.

Но ведь я не могла уступить и забыть прошлое. Это выше моих сил. И как мне отличить, где настоящие чувства, а где – навеянные истинностью?

Как же всё сложно.

Я резко развернулась и начала спускаться со стены.

– Ты ведь понимаешь, что не сможешь вечность бегать, – услышала я спокойный голос дракона.

Не сбавляя скорость, я пошла к себе. Да, бегать вечность не получится, но я буду убегать от тебя до тех пор, пока не разберусь в себе.

Закрыв за собой дверь, я прижалась к ней спиной, успокаивая разбушевавшееся сердце. На столе лежал заново свёрнутый лист бумаги.

«Лили, я знаю только, что в тебе течёт тёмная кровь, и что твои родители хотели это скрыть от тебя. Именно поэтому я ничего не говорила. Но незадолго до гибели они оставили у меня для тебя письмо и велели тебе его передать, в случае если ты узнаешь правду. Быстрее приезжай домой».

Я должна была узнать правду о себе как можно скорее. Завтра же попрошу у Эйдена выходной. Я не смогу жить, теряясь в догадках, что мне хотели сообщить родители. Что если там важная информация, и она поможет поймать тёмного?

С одной стороны, я хотела узнать правду, а с другой, я её боялась, ведь была вероятность, что эта правда может меня уничтожить.

Глава 17

– Каких-то особых норм этикета на императорских приёмах нет, – я внимательно слушала наставления Амалии.