— Позвольте от лица Императора поприветствовать посла, — сказал принц, одаривая того поклоном. Конечно ему самому не прельщал тот факт, что он должен кланиться кому-то ниже его по статусу, однако в данной ситуации ему было просто необходимо откинуть своё высокомерие куда подальше, ведь от этого человека зависело, будет он жить или нет.

— Я также приветствую вас, Господин Император, — ответил он в вежливой манере, одарив собеседника не менее щедрым поклоном. Впрочем, несмотря на вежливость, в его голосе не чувствовалось ни уважения, ни презрения. Это было даже нечто хуже — полное безразличие к императорскому лицу. Несложно догадаться, что для такого человека, как принц Зальзар, такое поведение было равносильно удару в лицо, вот только что-то поделать с ситуацией он не мог.

— Господин посол, позвольте поинтересоваться, с какими намерениями вы прибыли в мою страну? Скорее всего я знаю ответ на этот вопрос, но мне бы хотелось лично выслушать его из ваших уст, — любезно попросил принц.

— Если вам угодно, то так тому и быть. От лица Императора Рудии, нынешнего правителя Глорисса, позвольте заявить, что ваше поведение считается неприемлемым в его глазах. Вы ввели войска в империю и захватили пограничные города, а также поработили часть жителей страны. Могу лишь от себя добавить, что Император несколько оценил поступок освобождения заложников, однако смотря на ситуацию в целом, он крайне недоволен вами. Я бы сказал, в несоизмеримой ярости. Надеюсь у вас есть что сказать.

На лицах аристократов застыла маска ужаса. Каждое слово посла для них равнялось смертному приговору. Они не чувствовали себя виноватыми за содеянное, а тем более не терзали себя за убийства. Однако с уверенностью можно заверить, что в глазах посла они выглядели более жалкими, чем простые букашки.

— Господин посол, несомненно, мы совершили большую ошибку, решив напасть на вашу страну и страны в целом. Это грешный поступок, что будет до конца наших жизней висеть грузом на плечах. Однако я надеюсь, что Император Глорисс будет добродушен по отношению к нашей стране. Если есть что-то, что могло усмирить его бушующую ярость, только скажите, я лично прослежу за тем, чтобы это было исполнено! — Говорил принц Зальзар, пытаясь сохранить внешнее спокойствие.

— Усмирить? Думаете это возможно? Особенно после того, что вы сделали?

— Само ваше присутствие здесь говорит о том, что это возможно. Иначе я не вижу других причин того, почему Рудия не нападает, — внезапно в разговор вмешался министр обороны, чувствуя, что Зальзар вот-вот замешкается и даст неправильный ответ.

— Какой умный и дерзкий господин министр, однако. Неужели вас не учили манерам? Или в вашей стране вмешиваться в разговор двух людей считается приемлемым? Разве это не варварство?

Сердце каждого замерло, ровно, как и дыхание, но министр обороны преспокойно дал ответ на этот вопрос.

— Когда на кону стоит жизнь моей страны, я имею право вмешаться в разговор. К тому же, то, о чём зашла речь, напрямую входит под мою юрисдикцию. Пусть принц Зальзар и заменяет больного отца, однако руководствовать военными делами доверено лично мне. Так предписан закон Империи Ипонгрина.

Старик немного помолчал, анализируя своего нового собеседника, после чего собрался дать ответ.

— Сочувствую вашему Императору, принц Зальзар. Что до слов министра обороны, похоже они правдивы. Думаю будет лучше закрыть глаза на наш небольшой конфликт и сделать вид, что ничего не было. Что скажете?

— Не откажу в удовольствии это сделать, — ответил принц Зальзар.

— Очень прекрасно. А теперь давайте ближе к делу.

— Ближе к делу так ближе к делу, Господин Посол. Озвучьте ваши требования и я с радостью выслушаю их, — говорил министр обороны.

Среди собравшихся аристократов именно он отличался своим хладнокровием ко всей ситуации в целом. Если сами дворяне уже не могли дышать из-на нагнетенной до предела обстановки, то для министра обороны это было не более чем сквознячком. Достаточно закрыть форточку, чтобы он исчез, на что, в принципе, он и рассчитывал.

— Ваша манера речи отличается от местных, — сказал посол, оглядывая толпу.

— С чего вы взяли, Господин Посол? Я общаюсь так, как подобает любому дворянину. Мой родословная тянется на многие поколения, и все мы говорили и говорим одинаково. Так что не понравилось Господину Послу? — Вежливо ответил он, однако даже так, по состоянию можно было понять, с какой неприязнью он говорил последние слова.

— Я бы сказал наоборот. Как бы они не пытались скрыть страх, их дрожащие ноги выдают своё. Я бы даже сказал, что это их истинная натура. Разве можно иметь дело с такими трусами? — Усмехнулся посол, упрекая аристократию за их боязнь.

— На этот вопрос у меня есть два ответа, и оба приготовлены для вас, — ответил министр обороны, заинтриговав посла.

— Почему бы вам не ответить оба раза?

— С радостью, и начну я пожалуй с того, что в страхе нет ничего плохого. Все мы боимся чего-то, ведь страх неотъемлемая часть нас самих. Без него человечество вряд ли стало собираться в группы, а тем более образовывать страны. Согласитесь, Господин Посол.