— Ты чего это так нахмурился? — спросила Настя, заметив изменения в моём настроении.

— Да, ерунда всякая в голову лезет, — сказал я, но потом решил всё же поделиться в целях её безопасности. — Если тебя кто-то будет преследовать из-за этого ковыряния в прошлом и возвращения семейных ценностей, держи меня в курсе пожалуйста.

— А ты думаешь, что будут? — спросила она и её взгляд тоже стал гораздо серьёзнее.

— Всё может быть, — пожал я плечами. — Но это я так, на всякий случай, для паники поводов нет.

— Ага, легко тебе сказать, — произнесла она, глядя в тарелку перед собой. — Я уже начинаю.

— Знай, что я всегда с тобой и за тебя, — сказал я, твёрдо глядя ей в глаза. — На расстоянии одного звонка.

— Это гораздо дальше, чем на расстоянии вытянутой руки, — грустно улыбнулась она.

— В данном случае не на много, — парировал я, хотя сам прекрасно понимал, о чём она говорит. — Только свистни и я рядом. А для большей безопасности закажу тебе такой же медальон. Съезжу к артефактору на этих выходных.

— Если найдёшь время, — хмыкнула Настя. — У тебя его постоянно нет. На этой неделе мы первый раз куда-то выбрались вместе.

— Я найду время, — сказал я. Даже не знаю, кого я больше хотел в этом убедить, её или себя. — Заедем к нему вместе завтра после Петергофа.

— Ого, как интересно, — заулыбалась девушка. — В гостях у артефактора мне побывать ещё не приходилось.

— Значит решено, — кивнул я, разрезая остаток стейка на две части. — Я его предупрежу на всякий случай, что буду не один. Так может ты всё-таки пойдёшь со мной к Андрею? Хоть я и ревную, но ему наверно приятно будет тебя увидеть.

— Нет, Саш, — покачала она головой. — Это ни к чему. Сходи один.

Я на самом деле и сам не особо хотел, чтобы она пошла со мной, но надо было предложить. Её настойчивый отказ с одной стороны приятно радовал, а с другой — настораживал. Может между ними всё же были какие-то отношения? Скорее всего я зря себя накручиваю, надо научиться верить. Сказала нет, значит нет.

Мы ещё немного посидели в «Медведе», поболтали о разном. О моей работе, о её учёбе, о продвижении в проектировании медицинского института. Об Андрее и возврате её имущества больше не упоминали. Потом я отвёз её домой. На прощание она подарила мне поцелуй в губы. Нет, не французский, а скорее пионерский, но очень тёплый и чувственный.

— Ну всё, пока, звони, — сказала она, с нежностью посмотрев мне в глаза, вылезла из машины и быстрым шагом направилась к своей парадной, не оборачиваясь. Открыв дверь, всё же бросила на меня прощальный взгляд и помахала ручкой. Я ответил ей тем же, правда не уверен, что она увидела.

Желание сразу поехать домой пришлось отодвинуть. Надо выручать Юдина, который вызвался заменить меня у постели больного. Отвезу его домой, а сам останусь в клинике. Главное совсем туда не переехать, а то уже начинает входить в привычку.

Видели бы вы счастливое лицо Ильи, когда он пулей вылетал из микроавтобуса в сторону крыльца своего дома. Словно его выпустили из клетки на год раньше, чем обещали.

Вернувшись в госпиталь, я первым делом направился к пациенту с пневмонией. Время достаточно позднее, одиннадцатый час, но он ещё не спал, читал какую-то книжку.

— А я смотрю вы не скучаете? — спросил я, входя в палату.

— Да вот ваш коллега принёс мне сборник стихов, — улыбнулся мужчина. — Немного простовато, но в общем вполне достойно. Он у вас молодец.

— Кто молодец? — спросил я, тряхнув головой, не понимая, что он имеет в виду.

— Ну ваш коллега, — сказал пациент и удивлённо посмотрел на меня. — Если верить надписям на сборнике, то его зовут Юдин Илья Фёдорович.

Я подошёл к пациенту и взял в руки книгу, которую он только что читал. Надписи на обложке повергли меня в шок и оцепенение. Это реально был Илюхин сборник стихов! Получается, что я о нём почти ничего не знаю? Или он просто настолько тщательно скрывал? Судя по состоянию книги, напечатана она не вчера и наверняка уже побывала в разных руках. Вот тебе и на! Вот тебе и ботаник! Хотя, одно другому не мешает, даже наоборот. Вот только почему он это ото всех скрывает? Получается, что мне просто повезло об этом узнать таким образом. Хорошо, что он, радостно убегая, забыл забрать свой сборник.

— А вы не знали, что ваш коллега пишет стихи? — удивился мужчина.

— Представляете? — улыбнулся я, возвращая сборник пациенту. Пусть себе читает, а я буду следующим в очереди. — Какой он у нас оказывается тихушник. Как сейчас ваше самочувствие?

— Температуру недавно померял, — сказал он и взял с тумбочки градусник. — Тридцать семь и один. Взмок после процедуры, как мышь, температура начала снижаться, как только меня перевезли в палату. Капельницу сделали и два укола. Сейчас слабость намного меньше и дышится легче. Боли справа прошли.