— Ладно, я всё понял, дальше разберёмся, — махнул рукой Илья. — Езжай, куда ты там хотел.

— Спасибо, Илюха! — сказал я ему, когда мы уже вышли из палаты в коридор. — Родина тебя не забудет!

— Причём здесь Родина? — спросил он и нахмурился.

— Забей, не обращай внимания, — хмыкнул я. Возможно мне показалось, но Валера тоже усмехнулся. — Ты мне звони если что, я на связи.

С этими словами я развернулся и бодрым шагом направился к себе в кабинет одеваться и собираться. Насте написал, что через десять минут приеду.

— Сань, мне приглядеть за ними? — вкрадчиво прозвучал шелестящий голос Валерия Палыча. — А то мало ли, вдруг чего набедокурят.

— Ну если только очень аккуратно, Валер, — ответил я. — С пациентом только лучше не надо разговаривать, он и так слабый. Мне вчерашнего развлечения хватило.

— А счастье было так возможно, — пробормотал Валерий Палыч и мне послышался грустный вздох бестелесного существа.

— Я тоже так думал, — улыбнулся я. — Ну все люди разные, вчерашний пациент слишком чувствительный и пугливый оказался. С этим давай лучше экспериментировать пока не будем. А вот если Илюха забудет зачем он здесь находится, то ему можно и напомнить.

— Принял, Сань, сделаем! — отрапортовал Валерий Палыч. — Всё будет путём, не переживай, езжай себе с девушкой пообщайся. Тебе надо немного развеяться.

— Спасибо, Валер, — искренне поблагодарил я и вышел на улицу.

А погодка сегодня, к сожалению, не совсем та, что была вчера. Не сильный, но назойливый ветерок так и норовил забраться под пальто с разных сторон. Шарф тоже не сильно помогал. Так особо долго не погуляешь. У меня в голове быстро созрел другой вариант совместного времяпрепровождения. Сразу двух зайцев можно убить, главное, чтобы всё срослось.

— Привет! — сказала, улыбаясь, Настя, когда забралась в кабину микроавтобуса, потом чмокнула меня в щёку. — Хотела тебе сначала предложить поехать на каток, но наверно не стоит.

— Это точно, — кивнул я. — Быстро окоченеем, а мне сейчас болеть никак нельзя. Да и тебе тоже. Поэтому я хотел предложить тебе поехать посидеть в «Медведе».

— Думаешь там в пятницу вечером есть свободные столики? — вскинула она брови. — Может лучше поедем в какой-нибудь ресторан попроще? Например, в тот, что на Казанской за собором.

— Ну в прошлый раз ведь нашёлся в «Медведе» столик, — продолжал я настаивать на своём. — И сейчас найдём.

— Принципиально? — покосилась она на меня, загадочно улыбаясь.

— Ага, — кивнул я. — Мне надо попасть именно туда. Потом объясню.

Как и предполагала Настя, вечер пятницы в ресторане «Медведь» оказался очень людным, свободных столиков, а тем более кабинетов не оказалось. Но я был настойчив, сунув администратору хорошую купюру. Он любезно провёл нас к свободному месту у барной стойки и пошёл искать, где мы могли бы расположиться.

В этот раз ждать пришлось дольше, но мы наконец оказались за небольшим столиком в ближнем к двери углу. Пусть он не самый престижный, зато хорошо скрыт пальмами и фикусами от посторонних взглядов, и музыка здесь не так мешает спокойной беседе.

Когда я кроме заказа основного блюда, салата и закусок, попросил несколько порций сыра с плесенью завернуть с собой, Настя удивлённо вскинула брови.

— А это зачем? Похожий сыр можно купить во многих магазинах, и он там будет стоить в три раза дешевле.

— Дело не в цене, — улыбнулся я. — Андрей Боткин просил ему привезти именно этот сыр, из «Медведя». Сказал, что он для него какой-то особенный. Я завтра хотел его навестить.

— Ты завтра поедешь к Андрею? — немного удивилась она. — А где же он сейчас?

— Да, я же тебе не рассказал об этом. В Ораниенбаумской колонии-поселении, куда мы ездили бороться с брюшным тифом.

— Про тиф и колонию ты говорил, — кивнула она. — Да этой новостью уже все уши прожужжали, расписывают, какие вы герои, прямо гордость берёт, что один из них — это мой парень. А про Андрея впервые слышу.

— Сам не знаю, почему я про него не рассказал, — покачал я головой.

— Зато я знаю, — улыбнулась Настя. — Андрей раньше безуспешно пытался за мной ухаживать, я много раз отодвигала его в сторону. А когда мы с тобой начали встречаться, он сначала ревновал дико, у вас даже отношения на какое-то время охладели, потом вы помирились. Только это всё было до того, как ты потерял память, поэтому я и удивляюсь, как это всё у тебя всплыло.

— Не знаю, — сказал я, пожал плечами и нахмурился. Это получается, что мой друг был конкурентом?