– Я называю вещи своими именами. Что конкретно было в письме?

– Что на одном из твоих полей есть тайник. В нём устройство, которое даёт магическую силу, мощнее, чем у аристократов.

– И всё?

– Да.

– Ну поздравляю, тебя использовали. Я тебе сейчас расскажу, то что там не договорили. Во-первых. Обычному человеку к нему даже подходить опасно. Во-вторых, им далеко не каждый маг пользоваться сможет. Ты бы ему успел порадоваться несколько секунд, не больше. Да и то, если б наружу вытащил. А ещё есть вероятность, что ты вообще бы не понял что к чему, потому что там, где он есть, он работать не будет. Кто-то хотел, чтобы ты его достал, а потом прийти на всё готовенькое и просто забрать.

– Кто?
– сжал кулаки Бык.

– Понятия не имею. Я вообще думал, что вся эта схема твоя.

Бык, сдвинув брови, смотрел перед собой.

– Найду, урою суку, - процедил он сквозь зубы.

– Не всё так просто. Если человек осознаёт, что это на самом деле, но всё равно его ищет, то он очень опасен. Это не бандита под мостом застрелить.

Всё перевернулось с ног на голову. Концентратор ищет кто-то, о ком я не знаю. Все, с кем я боролся, оказались просто пешками. Их руками он хотел сделать то, что по каким-то причинам не мог или не хотел сделать сам. Кто это может быть, точно знал родной дед Николая, но унёс это с собой в могилу. Как и историю появления самого концентратора.

– Вобщем, Бык, надеюсь я наконец-то донёс до тебя мысль. Не нужен тебе концентратор. Если не хочешь продолжить кому-то помогать – бросай охотиться за ним.

Бык ещё долго стоял молча и о чём то размышлял. В нём боролись злость с растерянностью. Его можно понять – он привык, что играет он, а тут играли им. И так просто он это не оставит.

Теперь у нас с ним появился общий враг. Не скажу, что меня это обрадовало, Бык от этого приятнее не становился.

Бык достал телефон и набрал номер.

– Сворачивайтесь, - сказал он и сбросил вызов.

За забором со всех сторон послышался треск веток, а потом, стали заводиться двигатели машин.

Бык молча пошёл обратно к воротам.

– Бык!
– крикнул я.

Он обернулся.

– Кривой не собирался тебя убивать.

Бык махнул рукой, отвернулся и пошёл дальше. Теперь его заботило совершенно не это.

Я пошёл за ним, ворота он без меня не откроет.

На выходе он на секунду остановился и посмотрел на меня.

– Счастливо, - сказал он и ушёл.

Я пошёл к дому. Вот так. Ещё час назад всё казалось совершенно ясно, а теперь надо начинать сначала.

Часа через три к поместью подъехала целая вереница машин. На всех были номера с гербом Вольских. Ворота открылись сами по себе. Значит дед был с ними. Из машин высыпали бойцы с автоматами и побежали прочёсывать территорию.

Я вышел из особняка.

– Их не предупредили, что всё закончилось?
– спросил я у своей временной охраны.

– Предупредили, - ответил один.
– Перед приездом барона перепроверяют.

Минут через десять въехала машина деда и остановилась у входа в особняк.

Как и в прошлый раз, громила с переднего сидения открыл заднюю дверь. Дед вылез и подошёл ко мне.

– Николай, всё в порядке?
– обеспокоенным тоном спросил он.

– Всё отлично, - ответил я.

– Я уж думал, что сейчас война будет. Кто это был? Тот Быков, о котором ты говорил?

– Да.

– Ты же не отдал ему концентратор?

– Он ему больше не нужен.

Дед с недоверием посмотрел на меня:

– Вот так просто стал не нужен?

– Нет, не просто. Он не знал, что на самом деле искал. Теперь знает.

– Николай, концентратор нужно увозить как можно скорее. Если про него узнает много людей — обязательно найдутся ещё желающие.

– Его не увозить надо, а уничтожить.

Дед пристально посмотрел мне в глаза.

– Нет, Николай, - сказал он.
– Уничтожать его как раз-таки нельзя.

– А зачем его хранить, чтобы на новом месте о нём так же кто-нибудь узнал, и вся история снова повторилась?

Я искренне не понимал, для чего его хранить. Чтобы просто был? Или для ловли на живца? Или может есть какая-то другая причина?

Дед вздохнул:

– Пойдём в дом, Николай. Пришло время тебе узнать кое-что про своего родного деда.

Мы прошли в гостиную. Дед расстегнул пиджак и сел в кресло, положив руки на подлокотники. Я сел на диван напротив. Дед какое-то время смотрел, прищурившись прямо перед собой, а потом начал: