Мать коротко протрубила, подзывая дитя, и он побежал к ней — куда более резво, чем раньше, и больше не пятная кровью снег. А осколок Единого наконец заметил то, что должен был увидеть давно, — остатки грубо скрученной веревки толщиной с мужскую руку на шее мамочки, а также костяной анкор, пробивший чувствительное ухо.

Айсмуты были одомашненными. Но приручены они не людьми — судя по размеру упряжи и «серьги», они служили существам куда более крупного размера. Белый Дьявол недоверчиво прищурился — ему не понравилось то, что он увидел.

Плохо было не то, кто приручил айсмутов. Плохо, что они, при всей своей миролюбивости и покорности, сбежали — и это означало, что прежние хозяева, скорее всего, мертвы.

Дикая Охота вновь показывала свой оскал? Или тут скрывалась тайна?

Проводив уходящее семейство взглядом, он вернулся к ледозубу. Хищник содержал немало ценных Фрагментов — хладонитовые зубы и сущностную сферу, а также кровь, которая обжигала похуже ядовитого льда. Все это могло пригодиться, и осколок Единого не был намерен оставлять ценную добычу падальщикам.

Плоть ледозуба не годилось в пищу — он происходил из того же рода, что Ледяные Дикобразы и Ледяные Черви, поэтому вечером, под сводом снежной улитки, он ужинал изысканными блюдами Руны Пира Кел Тара вместе с Морвейн. Восходящие, заключенные в Руны, хотели жить не меньше других, и не стоило вызывать их только по необходимости, а Морвейн, к тому же, сама просила его об этом. Она скрасила его одиночество своей красотой и беседой, и им хватило места в огромной Шкуре Фростбьорна, чтобы снова разделить ложе. Одаривая друг друга телесной страстью, они становились ближе, и каждый такой шаг давал все большую власть над гордой кель’Талас. Белый Дьявол знал, что придет время, когда Морвейн придется дать свободу — и она должна остаться справа от его трона и заблестеть золотом.

Но до того им придется пройти еще много путей.

Когда она вновь обратилась в Руну, он потратил бронзовую добычу, вложив Развитие в Суперслух, ибо его нельзя было увеличить другим способом, а Усиление — в Шкуру Фростбьорна, придав ей крепость доспеха. Из сущностного ядра ледозуба вышла Стихия Льда, что сделала Холодное Дыхание — Ледяным. А вот хладонитовые клыки и кровь стоило поберечь — их ценили многие Народы…

Утром третьего дня он наконец увидел Бастион Холодного Льда.

Черное на белом, остов мощной крепости, почти — но не полностью — занесенный снегом. Бастион, конечно, не был столь огромен, как Эстэ, — цитадель, а не город, — но его сломанные шпили и остатки монументальных стен впечатляли даже с высоты. Сигилы лед-кузнецов, рунные конструкционы и великие кузни, чьи очертания еще просматривались подо льдом…

Замерзший склеп величия, заброшенный и забытый.

Осколок Единого стоял в этих залах, когда Бастион еще был цел. Здесь находилась первая твердыня лед-кузнецов — сначала семьи, потом Дома, а затем и Народа, сковавшего свое имя из звездного льда. Незримый так бросил свои камни, что в этом месте родился и вырос один из его Братьев — легендарный Ледяной Кузнец, убийца Великого Червя.

Когда Тысяча подняла свои знамена, тень их могущества легла на всю Ледяную Бездну. Кузнец никогда не хотел войны, подобной той, что они развязали, — творец и демиург, он мечтал создавать, а не разрушать, но в то время у них не было выбора. Путь был избран, и Братья прошли им до конца, и лед-оружие в их руках забрало немало жизней.

И враги это запомнили.

Бастион Холодного Льда был покинут задолго до падения Эстэ. Лед-кузнецы всегда вели напряженные войны со всеми, чьи жадные глаза зарились на звездный лед, и еще больше врагов хотели вырвать секреты их мастерства, обманом, силой или хитростью. Когда же стяги Тысячи наклонились, а врата Вечности выпустили небесное воинство, старые недруги решили, что пробил их час.

Злые языки говорили, что Ледяной Кузнец трусливо сбежал в тайный Домен, страшась своры Псов Вечности. Белый Дьявол полагал, что он мудро увел свой Народ из-под удара, предвидя неминуемое поражение еще в то время, когда многие Братья надеялись на победу.

Новым домом лед-кузнецов стали Ледяные Чертоги Эргиаля — скрытый Домен, куда нельзя было попасть посторонним. Отныне и навеки они приходили и уходили в Бездну, как неуловимые тени, добывая звездный лед и безжалостно карая остальных собирателей. Ледяной Кузнец закрыл свои владения и не отзывался никому, даже другим Братьям, став смутной легендой, о которой вспоминали лишь видя лед-оружие и лед-доспехи, выкованные мастерами Эргиаля. Когда в руки землянину попал один из них, а другой нашелся в Вечности, Белый Дьявол понял, что Эргиаль еще стоит.

В заснеженных руинах Бастиона было пусто. Но неподалеку от них — именно поэтому лед-кузнецы когда-то избрали это место своим домом — начинался Хребет — громадное, подобное горной цепи месторождение звездного льда. Крупнейшее из известных в Ледяной Бездне — Минерала, который здесь находился, хватило бы на постройку нескольких городов.

Белый Дьявол заподозрил неладное, когда не увидел сияния его вершин. И самих вершин тоже — их больше не существовало. Его худшие подозрения оправдались — месторождение было выработано, полностью и бесповоротно — о нем напоминали только огромные ледяные проплешины и каверны, изборожденные тысячами ходов. Сотни шагов глубиной, они были совершенно пусты — чьи-то жадные руки собрали все и опустошили даже мельчайшие осколки звездного льда, не оставив ни капельки Звездной Крови.