Акио Сигура вошел в кабинет, и сразу почувствовал неладное. Взял рацию из нагрудного кармана и прозвонил посты охраны, но везде все было тихо. Ночью они выбили несколько шагачей противника. В отличие от остальных воюющих кланов, если разведка не врет, они пока лучше всех отличились.

Акио повел носом, пахло странно. Мандаринами?

— Халлабонами, — кто-то прочел его мысли и ответил, заставив хозяина кабинета вздрогнуть. — У нас на Чеджу растут.

Сила вспыхнула внутри!

— Не стоить спешить, — спокойно сказал, проворачиваясь в хозяйском кресле и пнул сумку к ногам Акио.

Высокий мужчина лет сорока двух с легкой проседью в висках и бельмом на левом глазу.

Он увидел содержимое, и посмотрел на меня.

— Если нажму кнопку никакой доспех не спасет, — пояснил я. — Всё к чертям взлетит на воздух.

— Ты же тогда тоже погибнешь.

— Я не дурак к японцам с возможностью самоубиться приходить. Э не-е, в эти игры пусть кто другой с вами играет. Я вас слишком хорошо знаю, с самого рождения.

— Что тебе надо?

— Садитесь, господин Сигура. В ногах правды нет.

— Её нигде нет.

— Ошибаетесь. Впрочем, не будем уходить в дебри.

Акио сел и положил на стол крепко сжатые кулаки. Он нервно постукивал и смотрел на меня как-то отстраненно, видимо, чтобы не сорваться.

— Как ты проник сюда?

— Ну, у всего есть своя цена, в том числе и у верности, — нагло врал я, глядя в глаза.

Костяшки японца побелели.

— Если поклянетесь оставить все услышанное здесь в тайне, то сможете выйти из сложившейся ситуации с наименьшими потерями.

Сигура гордо вскинул подбородок, но все же сказал:

— Клянусь, — мужчина разжал кулак, и я увидел там кровавые следы от ногтей, впившихся в ладонь.

Ух, какие мы нервные.

— Я чувствую, как развиваются события, — размеренно начал говорить я. — Еще пара наших операций, и вы поймете, что не справляетесь по одиночке и объединитесь.

В ответ собеседник промолчал. Уже брожения в советах кланов идут. Это и Ма Ри На подтвердила.

— Я предлагаю тебе сыграть на моей стороне.

На это Акио лишь презрительно скривился.

— Предателей нигде не любят.

— Ты меня вообще слушаешь? Ты со мной сделку заключишь до них, — сделал я акцент на последних словах.

— И зачем мне это?

— Ты все же не слушал. Чтобы избежать потерь!

— Мы сегодня ночью вам знатно наваляли! Испугался, да? Понял, что проигрываешь? — он пристально смотрел мне в глаза. Но не увидел ничего из того, что спрашивал, и немного растерялся.

Я не стал его ни в чем разубеждать. Наоборот, внутренне порадовался. Все сработало отлично.

— Ты уже выслушаешь предложение?

— Я весь во внимании.

— Я предлагаю тебе просто извиниться перед той, кого вы звали Красной Четверкой, моей слугой Джи-А. Казните ответственного за охоту на нее, разыграете все, как я сказал, еще и в плюсе останетесь. Заберете часть каких-нибудь активов Обата, например. Для этого всего лишь придется ударить в спину свои будущим союзникам.

— Да пошел ты! — процедил сквозь зубы японец.

— Подумать не хочешь?

— Нет!

— Что ж, я давал шанс, — пожал я плечами. — Вот мой номер. Когда твой клан окажется на грани уничтожения, позвони мне, и мы вернемся к этому разговору. Только сам понимаешь, я уже не буду таким щедрым. Потом придется сильно попотеть, чтобы спасти род, и все оставшиеся в живых узнают о твоём сегодняшнем промахе. До встречи, Акио Сигура.

Я встал, дежурно поклонился и выпрыгнул в окно. Приземлился с перекатом. Зигзагом рванул от огня двух автоматчиков. На бегу вырезал лазерами из глаз дыру в заборе и ускользнул.

Безымяныш брел по улице со странными чувствами внутри, с одной стороны, он отторгал свой старый мерзкий образ жизни, с другой, отчасти ностальгировал над моментами, где пришлось проявить торжество духа, в тех самых эпизодах, где и формируется твой стержень.

Он вышел в заброшенный особняк постройки девятнадцатого века. Сейчас в ветхом доме были заколочены все окна. По скрипу досок пола сразу все услышали, что кто-то вошел.

— Такеши? — удивленно крикнул кто-то.

— Предатель?

Японец вошел в зал, где на остове винтажного дивана сидело трое парней. Они вскочили, опасливо глядя на парня, что глядел на них, как клановые из Обата, когда выбирают новичка для проверочного задания.

Беспризорник по кличке «Пёс» пристальнее всех осматривал вошедшего. Собака родился и вырос на улице, почти не чувствовал боли и не боялся никого. Единственный из троицы, кто помышлял о сопротивлении.

— Не надо Пёс, — покачал головой Безымяныш. — Зря покалечишься. Я Юдзиро Рю победил, куда уж тебе, — по науке приукрасил реальность японец.