Ну а что? Первый этаж хоть и был завален, но внутрь пройти можно было без особых проблем, да и места на площади хватит для всех. Тем более, что бунтовщики собирались во дворце, а одержимые шли со стороны Бауманской улицы примерно в ту же сторону.

Каково же было моё удивление, когда после перемещения очередной партии туземцев увидел на площади столпотворение? Переместив остатки армии людей, я захватил големов и решил посмотреть, что за представление нынче показывают перед бывшим зданием инквизиции.

Ну, чего-то такого я ожидал. Меркулов сумел подчинить разум императора и выставил его одержимым перед толпой. Теперь точно ни у кого сомнений не останется в том, что обряд экзорцизма — фикция.

Надо было разобраться с Меркуловым раньше, но я всё надеялся, что наши с ним интересы больше не пересекутся. Теперь вот пожинаю плоды своего милосердия. Нельзя оставлять за спиной того, кто может ударить.

Мы с Вольтом приблизились к столбу для казни и услышали речи Меркулова. Ловко он всё провернул, гад. А ведь это была моя идея — вывести одержимых оппозиционеров и вывернуть ситуацию в свою пользу.

Я не удержался и решил записать ещё одно видео. Приличные люди, а ведут себя хуже одержимых. Запись шла полным ходом, когда на площадь выскочил Павел Трубецкой с поддержкой из приближённых аристо и гвардейцев.

Я уж подумал, что сейчас всё закончится, но люди на площади начали обращаться в одержимых. Значит Хранитель где-то рядом.

Со всех сторон слышалось моё имя, которое скандировали одержимые, и я понял, что тянуть нельзя. Вряд ли я смогу сейчас на равных биться с Хранителем, но уж на то, чтобы вытурить его из этого мира, у меня сил хватит.

Я вышел из-за спин одержимых и демонстративно зашагал к месту казни, продолжая снимать видео. Так у меня точно будут доказательства того, что одержимость можно излечить.

— Ну и чего вы орёте? Тут я, — сказал я, глядя магическим зрением на демонические сущности внутри людей. — Ничего, добрый дядя Юра вас всех вылечит.

Я резко ускорился и пронёсся через ряды одержимых, выдёргивая демонические души из тех, в ком было больше всего сопротивления. Первые десятки одержимых даже не успели повернуть головы, когда я вырвал из них демонические сущности. Чёрные клубки энергии шипели на моих ладонях, прежде чем рассыпаться в прах.

Когда счёт дошёл до сотни, а я начал уставать, пришлось вернуться в нормальное течение времени. Только вот одержимых меньше не становилось.

Я сжал медальон и отдал приказ экзорцистам. Удобное средство связи оказалось — никаких текстовых или голосовых команд, только мысленные чёткие приказы. Экзорцисты озвучат мои слова для остальных, а мне пора найти ублюдка, устроившего в столице зомби-апокалипсис.

Несмотря на ускорение, мне не удалось сразу пробиться через толпу. Одержимые на площади почему-то оказались быстрее и сильнее тех, с которыми я имел дело раньше. Эти прыгали рывками с неестественной скоростью, а заодно пытались ухватиться за меня.

Нет так дело не пойдёт. Их же тут тысячи!

Только я собрался переместиться к разлому на Бауманской, как в толпу одержимых клином врезались туземцы. Я предупредил их, чтобы сильно не жестили и старались не убивать людей, но в пылу боя не так просто сдержаться. Так что первые жертвы уже упали на брусчатку, проткнутые копьями.

Зато мои Громобои сражались аккуратно. Для них каждый житель столицы был не абстрактным человеком, а подданным империи. Левин рубанул мечом, отсекая руки одержимого старика, но добивать не стал.

Максим Зайцев расчищал путь, отбрасывая людей и ударяя их рукоятью меча. Борис Дорохов активно использовал свой дар — он создал несколько воздушных воронок рядом с собой, которые сносили одержимых в стороны. Ксения палила маленькими огненными шариками, метясь в корпус и ноги, а её птенчик мирно дрых в наспех сделанной перевязи на груди княжны.

Я залюбовался слаженными действиями своих людей, и понял, что испытываю гордость. Эти мужчины, прошедшие через десятки битв и рейдов в Каньон, не просто работают на меня, они приняли решение служить мне. И сейчас рубежники, снаряжённые оружием из Иссила, были в своей стихии, ведь к одержимым на площади добавились и демоны.

Рубежники создавали подвижные точки сопротивления. Денис Никулин и Кирилл Самойлов двигались в унисон — щит и копьё, защита и атака. Евгений Уткин метко поражал уязвимые места, его короткие клинки мелькали тут и там. Семён Рыков занимал позицию на возвышении, его автомат методично выбивал самых крупных демонов. Игорь Черепанов создавал барьеры, защищая то одного товарища от когтей демона, то другого от шипастого хвоста.

Я не удержался и разорвал бросившегося на меня демона голыми руками, которые напитал молниями. Вольт присоединился ко мне и с наслаждением отгрыз голову другому демону. Мы упивались битвой, но я не забывал о своей цели — добраться до Хранителя и навалять ему по самые помидоры.