Уже не помню на каком этаже, но я как-то заглядывал в пустотную локацию, в которой была статуя с этой мразью. Помню, у меня ещё тогда крыша начала протекать от такого зрелища.

Значит, контракт на вечную связь с какой-то пустотной хреновиной? Это ведь мёртвая магия отпугивает рыб от корабля. Конечно, с такой дрянью даже рыба не хочет связываться!

Хотя, что я несу… нет никакой рыбы и моря.

Это всё чёртова ментальная ловушка!

— И что будешь теперь делать, убьёшь старика? — с горечью спросил Рыбник.

— Для начала отмени иллюзию. Если ты адекватен, мы можем помочь друг другу. У нас уже есть наместник с двадцатого. Страж-ошибка свой тоже не помешает.

А затем я вдруг понял, что он улыбается. От души так, от уха до уха.

Седовласый старец в чёрном кителе морского волка медленно поднимал лицо.

— Наверное, я должен сказать спасибо. Ты уже дважды срываешься с крючка. КАКАЯ ЖЕ ОХРЕНИТЕЛЬНАЯ С ТОБОЙ РЫБАЛКА! — воскликнул он хриплым истеричным голосом, какой мне запомнился на первой фазе нашего знакомства, когда он нёс чушь во время боя с рыбой.

— Ага, значит ты всё-таки двинутый, — вздохнул я с сожалением. — Очень жаль.

Затем я увидел горящие пустотой безумные глаза чудовища под сальными седыми волосами. Зрачки вдруг разъехались в разные стороны, а глаза будто выкатились из орбит.

— Вот она… Вот она, рыба моей мечты! ВОТ ОНА! А-У-Д-И-Т-О-Р!!! БЕДСТВИЕ-АУДИТОР!!!

Окружавшее нас убранство каюты стало плавиться, искажаться и превращаться в жидкость, которой изначально и являлось.

Вот почему иллюзия казалась такой настоящей — она состояла из материальных и вполне реальных предметов.

И когда вода вновь стала водой, я увидел всё таким, каким оно было на самом деле.

Мы висели в знакомых шарах, зависших прямо напротив терминала. Вблизи он казался ещё большим. Он был не просто огромным, а втрое превышал размеры Мёртвой Мечты.

Не зря для его удержания требовалось такое огромное количество цепей.

А у экрана и панели управления был он: Страж-ошибка.

В реальности строгий опрятный китель был подран и вымазан грязью, волосы были ещё более всклокоченными, а глаза — смотрели в разные стороны и светились чёрно-лиловым. От прежней строгости и теплоты не осталось ничего. Только полное безумие.

Стража оплетало множество цепей, намертво приковывая к тому, что он защищал. Однако эти обстоятельства нисколько не смущали Рыбника.

— А-У-Д-И-Т-О-Р!!! — заорал он, и несколько цепей ударили в мою сторону.

Пространство вновь сменило фазу — вода и воздух поменялись местами, и я полетел вниз.

Способности снова работали. И мои растения не теряли времени даром. Простые цветы с освещением Рыбник не трогал. Пустотников вообще мало интересуют растения. А зелень за это время продолжала активно расти и распространяться. В этом одна из главных особенностей моей цепи — чтобы расти, приказ не нужен.

Без Тии никакой магии хаоса не будет, но пребывание в неподвижности позволило мне восстановить небольшую часть собственной маны.

Затем — импульс приказа к растениям вокруг, и нас поймало множество лиан.

Нырять в воду с высоты тридцати метров попробуем как-нибудь в другой раз.

Наверху злобно загремели цепи.

А затем — я ощутил резкую боль в области сердца. Из горла с остатком воздуха вырвался сдавленный хрип, и меня потащило наверх.

Растительного скафандра на мне уже не было. Как и артефактов. Потому я сразу увидел, как напротив сердца мерцает фиолетовая метка в виде крючка.

Создаю вокруг себя дендроморфизмом выращенную на коже броню из листьев церу.

Хочешь меня поближе? Ну давай, мудозвон! Выбесил ты меня этими играми с разумом!

Я приготовил подарок поинтересней и позволил себя нести вверх.

Прикованный к терминалу старик держал в руках горящую фиолетовым пламенем громадную удочку, которой и творил непотребство.

— Лови! — произнёс я, выпуская в него споры лишайника, несущего с собой большой сюрприз в виде незримой плесени.

Хватка ослабла. Я снова полетел вниз, но быстро остановился благодаря растениям. Второй раз поднимался наверх я уже по своей воле.

Рыбник понял, что контролировать меня так не получится, и вновь сменил фазу. Вода и воздух опять поменялись местами. Косяки рыбы, наматывавшие до этого круги вокруг меня — ринулись на охоту.

Первой была крупная акула, которую я сумел поймать лианами. Но следом за ней — стая голодных пираний со светящимися полосками на брюхе. Поймать такое невозможно, а спорами и плесенью под водой сильно не покидаешься.

Здесь пришлось постараться, чтобы отбить всех. И всё равно не вышло — несколько таки уцепились и прокусили растительную броню.