Мое сердце сжалось.

— Ты… Ты его убил! Издевался над ним, мучил! — закричала я.

— О, поверь, я как раз сохранил ему жизнь. И даже совсем скоро подарю свободу, — поцокал языком Серхио.

Я недоверчиво перевела взгляд на бездыханного Дрейка, тело которого под моими ладонями с каждым мгновением казалось все теплее. Показалось? Когда я только коснулась его, он был совсем ледяным.

— Правда, не совсем в привычном тебе виде… Да и тебя он не вспомнит. Что поделать, дикие драконы не жалуют двуногих. Они для них в лучшем случае еда, в худшем — угроза. Впрочем, для него сейчас все будут угрозой на его территории.

— Ты лишил его разума? — пораженно выдохнул Эрик, первым поняв, о чем говорит Серхио. — Это хуже, чем смерть!

Я впилась ногтями в ладони.

— Ты — чудовище! — выкрикнула я, захлебываясь слезами.

— Я — правитель.

Я снова повернулась к Дрейку, приложила ладонь к его груди, прося, умоляя, приказывая. Дрейк, вернись.

Но тут его тело дрогнуло и засияло. Я вскрикнула, не уверенная, хороший ли это знак.

Серхио кивнул, равнодушно наблюдая.

— Вот и все. Дрейка больше нет.

— Нет!

Но сияние становилось ярче, а его тело… менялось.

— Скоро здесь будет дикий дракон, — хладнокровно добавил Серхио. — И он убьет всех, кто будет рядом. Это ваш последний шанс решить, на чьей вы стороне и кому стоит подчиниться.

Я почувствовала, как мой мир рушится. Эрик сжал мою руку.

— Эли… Он прав. Нам нужно уходить. Дрейка больше нет.

Я стояла, сжимая ладони в кулаки, пока свет вокруг Дрейка становился все ярче.

Его. Больше. Нет.

Так мало слов, так много боли. Они резонировали внутри меня, раскалывая грудную клетку, разливаясь горящей пустотой по венам.

Нет.

Нет!

Боль вспыхнула так резко, так яростно, что я не выдержала.

— Ты… — Голос сорвался, сломался под тяжестью отчаяния, горя, гнева.

Но раньше, чем я успела броситься вперед, меня остановил голос Эрика.

— Ты зашел слишком далеко.

Я вздрогнула. Не от слов — от того, как они прозвучали. Низко. Глухо. С ледяным бешенством, растекающимся в воздухе как приближающаяся буря.

— Ты мучил его, истощил, сломал!

Эрик шагнул вперед, глаза вспыхнули темным, безжалостным гневом.

— Я прикажу тебя заточить за это. Ты ответишь за все преступления.

Серхио остановился. Приподнял бровь. И рассмеялся. Тихо, сдавленно. Смех прокатился по залу, будто отдаленный раскат грома, разрастаясь в воздухе ядовитым эхом.

— Ты прикажешь?

Он обвел Эрика взглядом, как взрослый смотрит на упрямого ребенка.

— Ты не подох в своей деревне только потому, что я тебя нашел, обучил, выковал из тебя наследника! Именно я расчистил для тебя место на троне, спихнув оттуда засидевшегося прежнего императора. И после всего «ты прикажешь»?

Серхио снова засмеялся. Теперь уже громко. Безумно. Смех расплескался по стенам, вцепился в воздух, пробрался под кожу.

Эрик резко выдохнул. Я видела, как он борется с гневом, как дрожат его пальцы, как напрягается каждая мышца.

— Что ты сделал с моим отцом?! Ты обещал предъявить ему меня, стоит мне набраться больше знаний, больше сил, чтобы быть достойным его!

Я чувствовала, как ярость Эрика разливается вокруг нас, наэлектризовывая воздух.

— Ты говорил, что он умер из-за интриг недругов, совсем немного не дожив до встречи со мной!

Серхио склонил голову набок. Его губы медленно расползлись в усмешке.

— Я в принципе люблю поговорить.

Голос был спокоен. Почти ленив.

— Кто же виноват, что ты веришь каждому моему слову?

Я чувствовала, как Эрик дрожит от сдерживаемой ярости. Но Серхио жестом оборвал разговор.

— Хватит игр.

Он повернулся ко мне. Я ощущала его силу. Его безразличие. Его уверенность в своей победе. Словно все уже было решено. Словно я уже была его.

— Ты должна принять мое предложение. Время на раздумья вышло. Если хочешь жить, станешь мне парой, будешь поддерживать в каждом решении до конца и родишь мне ребенка.

Но я смотрела ему в глаза и чувствовала только одно. Ненависть.

— Никогда.

Я сжала ладонь, и пламя взметнулось, вспыхнув ярким, ослепительным светом. Огонь заплясал на кончиках пальцев, живой, голодный, жаждущий разрушения.

Я вложила в него все — боль, ярость, страх, ненависть. И швырнула прямо этой твари в лицо.

Но Серхио даже не вздрогнул. Взмахнул рукой, играючи отбивая пламя. Огонь врезался в стену, камень тут же покрылся копотью. Серхио покачал головой, вздохнув с притворным сожалением.