— Давно не виделись. Где пропадал? Последний раз, помнится, ты собирался в северный гарнизон.

— Да вот, случай свёл, — Виктор Степанович кивнул в сторону удаляющегося графа. — Возле Знаменки внепланово открылась червоточина. Крестьяне, молодцы, быстро среагировали — сразу гонца отправили. Мы как раз неподалёку патрулировали. Хорошо, что его светлость так быстро прибыл — без него могли и не справиться.

— Серьёзная была заварушка? — Дмитрий понизил голос.

— Альфа оранжевая была, — паладин поморщился. — Слишком рано для такого уровня. Что-то меняется, Дмитрий. Червоточины становятся сильнее, твари — опаснее.

— И наш граф тоже становится опаснее… — улыбнулся Дмитрий, а паладин отчего-то покосился на меня.

В холле нас встретила Тамара Павловна, величественная в своём строгом платье, как императрица на приёме:

— Прошу к столу, господа. Ужин накрыт в малой столовой.

Я заметил, как она украдкой осмотрела мою одежду — видимо, проверяла, не испачкался ли во время пути. (Но не зря ведь я надевал комбинезон). Удовлетворённо кивнув, она повернулась к Виктору Степановичу:

— Ваша комната готова, — с улыбкой произнесла она. — После ужина Матрёна проводит вас.

Та самая молоденькая служанка, что помогала мне в первый день, тут же высунулась из-за угла и зарделась, встретившись взглядом с бравым паладином.

Малая столовая утопала в мягком свете свечей. Стол был сервирован с той же безупречной элегантностью, что и всегда: тонкий фарфор с тонкой гравировкой серебряного волка по краям, столовые приборы с выгравированным родовым гербом на рукоятях, хрустальные бокалы, в гранях которых играли отблески огня. В камине, украшенном массивной чугунной решёткой с геральдическим щитом Злобиных, потрескивали поленья, создавая уютную атмосферу. Даже салфетки, сложенные искусными фигурами, были вышиты по краям — серебряный волк скалил клыки, сжимая в пасти червлёный рубин. Спинки дубовых стульев венчала искусная резьба, повторяющая тот же герб — словно молчаливое напоминание о древности и силе рода.

— Присаживайтесь, думаю все проголодались, нет необходимости манерничать, — Злобин указал на места.

Пока слуги разносили блюда, я всё размышлял об увиденном в червоточине. Та бездна за границей кармана реальности… Что-то в ней показалось мне знакомым. Словно я уже бывал там раньше, в прошлой жизни. Будто изнанка мне была ближе реального мира. Может быть дело в том, что граф оттуда призвал мою душу?

— О чём задумался? — голос Злобина вырвал меня из размышлений. — Всё ещё о границе осколка думаешь?

И ведь будто в воду глядел.

— Да, Роман Михайлович, о ней, — я решил быть честным. — Было в ней что-то притягательное.

— Это морок Изнанки, — вступил в разговор Виктор. — Она умеет завлекать. Особенно тех, кто уже касался ее. — Он внимательно посмотрел на меня.

Слова паладина заставили задуматься — может, моя тяга к границе кармана как-то связана с прошлым? С тем, кем я был до того, как граф призвал мою душу?

— А вы неплохо держались в бою, господин Пылаев, — Виктор Степанович отложил серебряную вилку с гербом Злобиных. — Особенно впечатлило, как вы расправились с тремя синими тварями в одиночку. Не каждый паладин справится с такой задачкой.

Дмитрий, до этого момента сосредоточенно изучавший содержимое своей тарелки, резко поднял голову:

— Сам справился? — в его голосе звучало неприкрытое удивление. — Без поддержки?

— Мы и оглянуться не успели, — кивнул командир паладинов, промокая губы вышитой салфеткой. — Пока с зелёными разбирались, смотрю — а синих уже и нет. Только три туши на земле, — он одобрительно хмыкнул. — Чистая работа, надо признать.

— Могли бы и помочь, — заметил я, отправляя в рот кусочек превосходно приготовленной оленины.

— Вы же слышали приказ его светлости, — развёл руками Виктор. — Оранжевые и синие — ваша добыча. Вот мы и занимались своей частью работы.

Злобин, задумчиво покручивавший в пальцах ножку хрустального бокала, только отмахнулся:

— Всё правильно сделали. У каждого была своя задача.

Он поставил бокал на стол, и отблески пламени из камина заиграли на гранях, высвечивая вытравленного в стекле волка:

— Ты ещё молод, Константин, — в его голосе появились почти отеческие нотки. Он подмигнул Дмитрию, — поэтому учись. Настоящему аристократу мало уметь закрывать червоточины и поглощать кристаллы. Нужно уметь грамотно распоряжаться трофеями.

— А чтобы распоряжаться трофеями, — продолжил он нравоучительным тоном, — о них для начала неплохо бы не забывать.

Вопросительно приподняв брови, я посмотрел на графа. О чём это он?

— Ты ведь даже не проверил тех зверолюдей, — Злобин покачал головой. — А они были не пустые.

— В том рейде вы были за главного, а трофеями, по вашему указанию, занимались паладины, — спокойно ответил я.

— Аристократ всегда в ответе за трофеи, в том числе и за свои.

Рука Злобина медленно поднялась над столом. На раскрытой ладони что-то тускло поблёскивало в свете свечей. Я пригляделся — небольшой осколок кристалла, размером чуть меньше ногтя мизинца. В его глубине плясали изумрудные искры.